Антонио Гауди - [19]
Спокойный ритм чередующихся прямоугольных и трехлепестковых балконов, мягкие околы рустовки стены весьма естественно получают сложное силуэтное завершение. Его построение явственно проступает только на чертеже — при восприятии в натуре (только в ракурсе) жесткая симметрия фасада почти незаметна. Венчающая здание корона образована скульптурным обтеканием простой циклоиды: в трех ее нижних точках помещены скульптурные изображения великомучеников под сенью пальмовых листьев, играющих наряду с чисто знаковой функцией (символ мучений за веру) роль ограждения плоской кровли. Две верхние точки циклоиды увенчаны крестами, под которыми размещены даты постройки. На фронтончиках барочной формы видны накладные гербовидные балконы, поддерживающие кронштейны с петлей — для подъема мебели на жилые этажи. Круглые отверстия над простенками верхнего ряда окон служат продухами для технического полуэтажа, разделяющего верхний этаж дома и плоскую кровлю.
В отличие от множества доходных домов того времени задний фасад дома Кальвет не уступает проработанностью главному, или парадному, фасаду: эркеры голландского типа на всю высоту дома (над конторскими помещениями первого этажа устроена терраса) чередуются с лоджиями, за счет рисунка которых задний фасад сохраняет столь необычную для Гауди центральную симметричность. Изящной деталью решения заднего фасада является устройство мостика от задней двери вестибюля на террасу, перекинутого через приямок, служащий для вентиляции подвала. На террасе сооружены цветочницы причудливых барочных форм, которые созвучны не только декору главного фасада, но и оформлению достаточно пышного интерьера вестибюля и лестницы. В доме Кальвет, для которого Гауди разработал всю систему декора, включая рисунок полов, плоских потолков, обоев, мебель, максимум комфорта для жильцов находит зрительное выражение в полной мере[18]. На этот раз архитектор добивается обычной цели (освещение солнцем на всю высоту здания) путем устройства светового дворика непосредственно позади лестничной клетки, за счет чего не слишком большое пространство лестничного узла зрительно расширяется более чем вдвое. Поскольку в световом дворике находился отвод от ручья, протекавшего по участку владельцев[19], Гауди организовал здесь источник отфильтрованной и охлажденной воды и тем самым источник охлаждения для всего лестничного блока. «Мавританский» по декору колодец лестницы, внутри которого передвигается лифт, спроектированный архитектором в виде клетки причудливых форм, перекрыт перегородчатыми сводами, опирающимися на тонкие витые колонны. Наиболее интересна конструктивная система перекрытий подвала и первого этажа: по несущим стальным прогонам уложены второстепенные балки, тоже металлические, накрытые железными листами, соединенными заклепками. Вся конструкция оставлена обнаженной.
20 июня 1899 г. муниципалитет Барселоны постановил присуждать ежегодно премию лучшему общественному или частному зданию. Первую такую премию получил дом Кальвет. Жюри высоко оценило ярко выраженную характерность здания и проработку деталей. Особо отмечено, что строение дома прекрасно соответствует созданию наилучших условий проживания, что материалы использованы в соответствии со своей природой, а облицовка и покраска применены «с целью украшения, но не подделки»[20].
Особое впечатление на жюри произвели системы вентиляции и канализации, устройство освещения лестницы и применение потолков из естественного дерева вместо обычной гипсовой штукатурки[21]. Строительство дома Кальвет окончательно упрочило известность мастера в Барселоне.
Крипта церкви Санта Колома. 1898—1915
В усадьбе Санта Колома де Сервельо́, в двух десятках километров от Барселоны, Эусебио Гуэль решил основать рабочий поселок ткацкой фабрики. В марте 1891 г. одновременно с фабрикой вошел в строй и рабочий поселок регулярной планировки с двухэтажными жилыми домами, клиникой, клубом, библиотекой и спортивным комплексом[22]. Естественно, новый поселок не мог остаться без церкви, и когда имевшаяся в старом селении часовня оказалась мала, было принято решение о строительстве большой приходской церкви Святого Сердца.
Гауди выбрал для постройки вершину небольшой горы, поросшей соснами, и немедленно приступил к работе над чрезвычайно оригинальным проектом. Мы посвятим методам работы мастера отдельный раздел книги, но здесь необходимо его предварить: конструктивная система и способ ее разработки составляют в проекте церкви в Колонии Гуэль самую суть формирования образной системы.
Уже с конца XVIII в. было известно, что оптимальная форма арки точно соответствует перевернутому контуру свободно провисающей цепи, и этот простой прием широко применялся при возведении арочных и купольных сооружений. Гауди исходил из того, что форма арочной конструкции должна соответствовать перевернутому напряженному многоугольнику, а его форму можно получить на макете. Если к концам веревок, свисающих с направляющей цепи в точках будущего приложения сил, подвесить мешочки с грузом, пропорционально соответствующим нагрузкам, конструкция целого должна приобрести искомую форму.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Книга И. Аронова посвящена до сих пор малоизученному раннему периоду жизни творчества Василия Кандинского (1866–1944). В течение этого периода, верхней границей которого является 1907 г., художник, переработав многие явления русской и западноевропейской культур, сформировал собственный мифотворческий символизм. Жажда духовного привела его к великому перевороту в искусстве – созданию абстрактной живописи. Опираясь на многие архивные материалы, частью еще не опубликованные, и на комплексное изучение историко-культурных и социальных реалий того времени, автор ставит своей целью приблизиться, насколько возможно избегая субъективного или тенденциозного толкования, к пониманию скрытых смыслов образов мастера.Игорь Аронов, окончивший Петербургскую Академию художеств и защитивший докторскую диссертацию в Еврейском университете в Иерусалиме, преподает в Академии искусств Бецалель в Иерусалиме и в Тель-Авивском университете.
Статья Владимира Кричевского (графический дизайнер, искусствовед) для журнала «Шрифт».
В книге подробно и увлекательно повествуется о детстве, юности и зрелости великого итальянского композитора, о его встречах со знаменитыми людьми, с которыми пересекался его жизненный путь, – императорами Францем I, Александром I, а также Меттернихом, Наполеоном, Бетховеном, Вагнером, Листом, Берлиозом, Вебером, Шопеном и другими, об истории создания мировых шедевров, таких как «Севильский цирюльник» и «Вильгельм Телль».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потрясающее открытие: скульпторы и архитекторы Древней Греции — современники Тициана и Микеланджело! Стилистический анализ дошедших до нас материальных свидетелей прошлого — произведений искусства, показывает столь многочисленные параллели в стилях разных эпох, что иначе, как хронологической ошибкой, объяснить их просто нельзя. И такое объяснение безупречно, ведь в отличие от хронологии, вспомогательной исторической дисциплины, искусство — отнюдь не вспомогательный вид деятельности людей.В книге, написанной в понятной и занимательной форме, использовано огромное количество иллюстраций (около 500), рассмотрены примеры человеческого творчества от первобытности до наших дней.