Антони Адверс, том 2 - [45]
Он поглядел вверх, и лиловый отсвет проникающего сквозь листву солнца упал на его лицо.
Невозможно преувеличить впечатление, которое произвел на Антони этот рассказ. Он слышал, что мольба обращена к нему. Дело было не в том, что монах сказал, а в том, как он это сказал. Этот человек, безусловно образованный и светский, сознательно избрал простоту. Манеры аристократа и придворного превратились у него в благородную кротость, мудрое и бесстрашное смирение. В нем была легкость, идущая от уверенности, которая не раздражала. Просто видно было, что он в ладу с собой и со всем миром. За этим угадывалась спокойная страстность и в то же время скрытые возможности.
"Следуй за мной!". Да, следуй по пути, которым дитя на руках у мадонны шло, возрастая, и дальше к славе, подобной лиловому свету на лице брата Франсуа. Ах, что за путь! Вот что мадонна несет на руках - дитя и его путь. Самый простой, самый короткий, в конечном счете. Почему он прежде не понимал? Слова монаха все расставили по местам. Отец Ксавье велел ему думать про младенца. Теперь он понял, что это значит. Взять свой крест и... Это уже непонятно. У Антони нет креста. Жизнь прекрасна. Как свет в беседке, восхитительна, красочна и светла. Разве мало, что он говорит с мадонной? Однако она что-то протягивает ему, что-то очень для себя дорогое. И это дорогое она готова с ним разделить. Это дар, который она молит тебя принять.
Да, это так. Верить в Бога значит не только обуздывать себя и молиться, "беседовать по ночам", как он называл это прежде. Он улыбнулся и вздохнул. Нет, это дорога. Шел ли он этой дорогой? Брат Франсуа шел. В его голосе звучит музыка этой дороги. Зовет ли он в попутчики? Почему бы не пойти с ним, Антони? Это было бы очень просто. Бог все за тебя решит.
Простые идеи влекут иногда даже очень сложных молодых людей. Антони сидел, подперев голову руками, и смотрел на брата Франсуа.
- Ты знаешь, - очень тихо сказал священник, - кому я это говорил. Ты слышал?
- Да, я понял, - сказал Антони, но продолжать не стал.
Брат Франсуа немного подождал. - Ну что ж, значит, вы поняли. Это уже что-то. Подождите, пока начнете чувствовать. Я говорю об опыте. Тогда вы будете знать, и - тогда вам давать ответ и вам выбирать дорогу. Но я вижу, что еще рано. Только вспомните, что я сказал, если сможете, когда придет время...
Он внезапно поднял голову, разрушая соединившее их напряжение.
- Солнце почти в зените! Сегодня утром вам уже не порыбачить. Сегодняшнее утро прошло. Что задержало падре? Он... ну, он рыбак, и должны быть какие-то причины. Идемте.
Он встал и легко зашагал по тропинке к дому. Солнце пекло. Даже в шляпе Чибо Антони точно чувствовал, откуда падают его лучи. Маленькое предместье лежало перед ними на удивление тихое. Оно уже погрузилось в сиесту. Даже повозки больше не громыхали. Вдруг раскатисто ударил церковный колокол.
- Что это? - удивленно спросил брат Франсуа. Колокол взволнованно гудел. - Никак стряслось что-то. - Они ускорили шаг и вошли в дом. Отец Траян опирался о косяк наружной двери, растерянно прислушиваясь. Он обернулся.
- Простите, сеньор, что я вас бросил, я сейчас все объясню. Меня задержали. Mañana! Чего я не понимаю, так это почему звонят в моей церкви. Наверно кто-то утонул.
Они уже слышали топот бегущих ног в аллее за пригорком.
- Да, боюсь, так оно и есть. Бегут за мной. - Лицо его опечалилось. Схожу за елеем. Кто на этот раз? - вздохнул он.
Две взволнованные женщины подбежали к воротам и закричали: - Падре! Падре!
- Ах, Хуана, бедняжка, что там у вас стряслось? - скорбным голосом осведомился падре из дома.
- Падре! Падре! - голосили рыбачки уже в дверях. - Чудо!
- Что? - переспросил падре.
- Чудо! - выкрикнула женщина.
- Да, да, клянусь кровью Господней! - подхватила другая.
- Что за глупая суматоха? - с досадой сказал священник, выходя из комнаты по прежнему с дароносицей в руке. - Почему трезвонят в моей церкви?
- Чудо! - выкрикнули женщины хором. - В храме новая мадонна и...
- Глупые женщины, мне это известно, - пытался урезонить их священник. - Я сам привез ее сегодня утром, разве вы не видели? Это благочестивый дар...
- Но она истекает кровью! Ее милостивое сердце роняет красные капли на алтарь! Мы видели! Там уже толпа, все смотрят! Господь ниспослал нам чудо!
- Си, си, падре! Идите и посмотрите сами. Хуана и я, мы одни вспомнили вас позвать. - Они стояли, крестясь и дрожа.
- Идемте, падре, посмотрим, к чему все это, - сказал брат Франсуа. - Спасибо, сестры. - Но женщины уже убежали.
Они поспешили вдогонку. Колокольный звон поднял на ноги весь город. Люди бежали к церкви, отовсюду звучал взволнованный говор. Слухи разносились по ветру.
Когда они оказались у церковных дверей, вход уже перегораживала толпа. Еле-еле расчистили проход для падре и его друзей. В церкви было тихо, слышалось лишь тяжелое дыхание толпы и нестихающий трезвон наверху. Ближние к алтарю люди стояли на коленях, дальние тянули шеи и смотрели, как зачарованные. Все лица были повернуты в одну сторону.
Антони оттеснили и прижали к боковой стене. С трудом он заглянул вперед. Отец Траян уже стоял на коленях перед забрызганным чем-то красным алтарем. Колокол затих. Можно было слышать, как упадет волос. Вдруг раздалось кап, отчетливый звук, как от сочащейся воды. Послышался общий вздох. Антони поднял глаза к статуе. Время шло. Тут он увидел. Что-то сочилось из одеяния девы и капало на алтарь. В свете свечей оно было красное и действительно походило на кровь. Колокол снова загудел.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Творчество писателя и историка Даниила Лукича Мордовцева (1830–1905) обширно и разнообразно. Его многочисленные исторические сочинения, как художественные, так и документальные, всегда с большим интересом воспринимались современным читателем, неоднократно переиздавались и переводились на многие языки.Из богатого наследия писателя в данный сборник включены два романа: «Господин Великий Новгород», в котором описаны трагические события того времени, когда Московская Русь уничтожает экономическое процветание и независимость Новгорода, а также «Державный Плотник», увлекательно рассказывающий о времени Петра Великого.
Пьер Амброзио Курти (годы жизни не установлены) – итальянский писатель, мастер исторического повествования, засвидетельствовавший своими произведениями глубокое знание древней римской жизни.В романе «Под развалинами Помпеи», окончание которого публикуется во втором томе данного издания, живой кистью художника нарисована картина римского общества в самый интересный и поучительный с исторической точки зрения период римской истории – в эпоху «божественного» императора Августа. На страницах романа предстанут перед читателем Цицерон, Гораций, Тибулл, Проперций, Федр, Овидий и другие классики Древнего Рима, а также императоры Август, Тиверий, Калигула, Клавдий и Нерон.
Эдуард Андреевич Гранстрем (1843–1918) — издатель, писатель, переводчик; автор многих книг для юношества. В частности, приключенческая повесть «Елена-Робинзон» была очень любима детьми и выдержала несколько переизданий, как и известная «почемучкина книжка» для девочек «Любочкины отчего и оттого». Широкую известность в России приобрели его книги «Столетие открытий в биографиях замечательных мореплавателей и завоевателей XV–XVI вв.» (1893), «Вдоль полярных окраин России» (1885). Гранстрем был замечательным переводчиком.
Пьер Алексис Понсон дю Террайль, виконт (1829–1871) — один из самых знаменитых французских писателей второй половины XIX века; автор сенсационных романов, которые выпускались невиданными для тех лет тиражами и были переведены на многие языки, в том числе и на русский. Наибольшую известность Понсону дю Террайлю принес цикл приключенческих романов о Рокамболе — человеке вне закона, члене преступного тайного общества, возникшего в парижском высшем свете. Оба романа, представленные в данном томе, относятся к другой его серии — «Молодость Генриха IV», на долю которой также выпал немалый успех.
Василий Федорович Потапов (годы жизни не установлены) – русский беллетрист II-й половины XIX века; довольно плодовитый литератор (выпущено не менее ста изданий его книг), работавший во многих жанрах. Известен как драматург (пьесы «Наполеон в окрестностях Смоленска», «Чудеса в решете»), сказочник («Мужичок с ноготок, борода с локоток», «Рассказы Фомы-старичка про Ивана Дурачка», «Алеша Попович», «Волшебная сказка о гуслях-самогудах» и др.), поэт (многие из названных произведений написаны в стихах). Наибольшую популярность принесли Потапову его исторические произведения, такие как «Раскольники», «Еретик», «Черный бор, или таинственная хижина» и другие. В данном томе публикуются повести, рассказывающие о женщинах, сыгравших определенную роль в истории русского государства.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.