Антони Адверс, том 2 - [42]
Они вошли в шалую от раннего цветения гибискусовую аллею, где пурпурные цветки чуть слышно лепетали длинными желтыми язычками. Дальше, через полумрак дома и синий квадрат дверного проема в палисадник отца Траяна. Мало кто из входящих сюда оказывался готов к безупречной красе крохотного сада. Он расположился на самой оконечности мыса. Дом полностью заслонял его от города.
Сюда за долгие годы безмятежного управления своим небольшим приходом отец Траян постепенно пересадил из островных зарослей все виды пальм, кустарников, травянистых и вьющихся растений, которые присмотрел в своих прогулках по Жемчужине Антильского архипелага. Редкому цветку в подарок он радовался больше, чем подаянию на церковь. Рыбаки приносили ему живых моллюсков для пляжа, диковинные губки и водоросли для коралловых гротов. Он был прирожденным садоводом. Почти все, что он сажал в землю или в воду, принималось.
Из дверного проема казалось, что глядишь на девственный уголок природы. Глаз, уставший восторгаться лиловой массой юкки, отдыхал на прохладном ложе травы. Атласные лилии, пестрые или одноцветные, выглядывали из самых неожиданных мест. Тлеющие кустики анемонов лезли из трещин кораллового известняка. С пальм свисали немыслимой формы орхидеи, и на фоне тусклой коралловой стены пышно цвели четыре дерева желтых мавританских роз.
Да, хотя все это, за исключением нескольких исполинских пальм, падре посадил своими руками, сад оставался восхитительно диким. Скользя к оконечности мыса, глаз примечал все более мягкие краски. Здесь под раскидистыми финиковыми пальмами зеленели темные лужайки, колеблемые ветром папоротники и, наконец, трава; траву резко и неожиданно отсекало белое полукружье миниатюрного грота.
- El paraiso del padre[21], - сказал Чибо, обводя рукой.
- Ах, друг Карло, вам следовало позволить мне хвалиться самому, - вскричал отец Траян, тем не менее розовея от удовольствия. - Это моя единственная суетная гордость.
- Идемте, сеньор, - продолжил он, обращаясь к Антони, - я вижу по вашему лицу, с вами можно говорить о цветах. Вы имеете глаза видеть, и видите! Я обязательно должен показать вам кое-что еще. И мы собирались порыбачить. Карло, идете с нами?
- Что, жариться на солнцепеке ради корзины глупых рыбех, которую можно купить на песо! - вскричал Карло в неподдельном ужасе. - Я предпочитаю свою веранду и патио. Но вы идите, мой мальчик. Не позволяйте мне себя отговаривать. Возьмите мою шляпу из пальмовых листьев. Adios, - воскликнул он с кислой миной снимая головной убор и надевая взамен полученную от Антони шляпу из итальянской соломки, которая оказалась ему мала. - Удачи. На обед будет черепаха, - крикнул он, оборачиваясь. - Хватит на двоих. Не вздумайте приносить рыбу!
- Золотое сердце, - сказал падре, с сожалением провожая взглядом удаляющегося Чибо. - Какая жалость, что он отравляет себе душу жалкими домыслами рассудка. Но, простите, сеньор, я надеюсь, вы истинно верующий?
- Я воспитывался в монастыре, падре, - сказал Антони, заминая разговор. Сохранил ли он веру? Он нащупал в кармане ключ от cундучка... там она заперта... надежно?
- Вот и хорошо, - сказал отец Траян, словно одно логически вытекало из другого. - Идемте, я покажу вам, где мы ловим рыбу.
Они пошли по узкой вьющейся тропке к мысу.
- Взгляните! - вскричал падре, останавливаясь на небольшом пригорке. - Взгляните! Отсюда как раз видно!
Казалось, облако опустилось на прибрежный песок и скрыло от глаз оконечность мыса. Оно походило на розовую рассветную дымку, оторвавшуюся утром от облачной гряды и зацепившуюся за выступ суши.
- Ума не приложу, что это такое, - сказал Антони.
- Идемте быстрее, - отозвался довольный отец Траян. - Это стоит посмотреть. Самая удивительная вещь на острове, как мне представляется.
Тропинка углубилась в заросли тропического папоротника и вдруг вывела на берег, к сохнущей на песке рыбачьей лодке. Здесь вдоль низкого обрыва, раскинувшись во все стороны, цвела и пламенела исполинская бугенвиллия. Она лезла вверх по источенным ветром колоннам кораллового известняка, оплетала кусты и деревья, но, кроме того, вилась по палубным бимсам и ребрам корабельного остова. Этот остов, лишенный обшивки и до половины ушедший в песок, образовывал величественную беседку. Под ней были скамейки и даже груда камней с разложенной для починки и просушки рыбачьей сетью. От гладкого белого песка, слагающего природный пол беседки, торжественная органная нота цветущей лозы отдавалась царственным свечением, божественно гармонирующим с плотным полумраком.
Дальше в беседке царил пятнистый сиренево-киноварный сумрак, переходящий у входа, там, куда проникал блеск воды, в лиловатое мерцание, которое и разглядеть можно было, только заглянув внутрь. По бокам блики терялись в бесцветной субстанции воздуха, но и там они продолжали мерцать, невидимые, но, похоже, электризующие. Во всяком случае явно из-за них у Антони по коже побежали мурашки. А может, они превращались в гудение. Невозможно было стоять под этой бугенвиллией и представлять ее в чисто зрительных образах. Она походила на приглушенные литавры; на непрекращающийся, далекий тропический гром.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!