Антони Адверс, том 2 - [130]
Почерк Туссена. Дальше до конца письма про европейскую политику.
"Как ему жизнь среди золотых дикарей?" Тьфу! Он сплюнул на пол. Сил писать капитану Биттерну не было. Пусть разыщет Рио-Понго, если сможет. Она есть на картах.
Он прочел несколько писем из Гаваны. Чибо пришлет "Ариостатику" через два месяца. "Его Превосходительство озабочен провести как можно больше судов через расставленные английскими грабителями сети".
Пф! Предположим, "Единорог" захватит несколько кораблей Его Превосходительства и продаст как военные трофеи? Антони стало смешно. Поехал бы он с капитаном Биттерном, появись тот сейчас? Вероятно, нет. Он больше не может решать на ходу. Он чувствовал себя, как... как рыба на горячем песке.
Он сгреб письма в ящик стола и пошел вверх по дороге к дому. Может быть, если раскрыть душу брату Франсуа, станет легче. Он завернул на лужайку, и нашел брата Франсуа в отчаянии. Несколько дней назад тот похоронил старого воина-сусу. Антони пришлось выслушать всю историю паука. Она неожиданно его напугала.
Брат Франсуа ничем не мог помочь старику. Тот просто перестал дышать. Священник чувствовал себя бессильным перед лицом подобного суеверия. Вид у него тоже был беспомощный. Он жаловался. Антони впервые почувствовал, что никто ему не поможет. Он не стал рассказывать о своих заботах. "У меня тоже украли душу" - сказал он себе то ли в шутку, то ли всерьез, и, спотыкаясь, зашагал вверх по склону.
На солнце начало сказываться выпитое. В голове мутилось, перед глазами плыли белые пятна. От брата Франсуа никакого проку. Он лег в постель, заснул и проснулся в ознобе. Эта ночь на отмели! Лихорадка в костях, суставы скрипят.
Дождь зарядил надолго. Через три дня Антони скрутило. Озноб, лихорадка и дожди продолжались. Его попеременно бросало то в жар, то в холод.
До конца жизни этот долгий дождливый сезон в фактории Гальего вспоминался как смутный, но страшный сон. День ото дня ему становилось хуже. Снаружи было темно, еще темнее внутри. Спустя несколько недель ему стало казаться, что он смотрит на мир из глубины пещеры. Где-то далеко, у входа в пещеру, ходили и что-то делали расплывчатые фигуры. Сам он был прикован внутри. Ему хотелось умереть.
Раз в три дня что-то невидимое наползало на него во тьме и трясло, как крысу. Зубы его лязгали. Он горел в жару и обливался потом. Некоторое облечение приносило вино. Он пил постоянно, с каждым днем все больше. Много пил по ночам. Он почти не различал день и ночь. Нелета не позволяла ему вставать. Он злился, дрался с ней, гнал ее прочь. Однако он знал, что она права, что она хочет ему добра. Он ненавидел ее за то, что она его любит. Отослать ее не было никакой возможности. Фердинандо он не разрешал даже заходить в комнату.
Управляющий, однако, не очень горевал. Его устраивало, что он остался практически единолично заправлять факторией. Иосиф вскоре додумался до разных мелких нововведений, которых никогда бы не одобрил фараон.
В частности, не повезло брату Франсуа. И Фердинандо, и Нелета не хотели видеть его за обедом. Он вообще перестал бы заходить в дом, если бы не желал хоть чем-нибудь помочь Антони. Однако он был бессилен побороть лихорадку. Он сидел у постели больного, чувствуя на себе злобные взгляды Нелеты. Она всегда находила повод выпроводить его пораньше. Разумеется, он не знал о ее разговоре с Мномбиби. Не знал монах и того, что Нелета выливает все его лекарства.
Антони лежал как бы в оцепенении. По крайней мере, он редко отвечал брату Франсуа. Он отверг предложение духовной поддержки и не захотел причаститься. Очень смутно, и тем не менее очень глубоко Антони чувствовал, что Нелета и священник борются из-за него. Когда брат Франсуа приходил, атмосфера в комнате сгущалась. Антони просил, чтоб его оставили в покое.
Когда он мог мыслить ясно, то понимал, что наверняка умрет. Убеждение росло по мере того, как уходили силы. Он уже не мог сам налить себе вина. Нелета постепенно перестала давать ему ром. Хотя она, несомненно, спасла его от более быстрой смерти, и выглядеть он стал лучше, страдания стали более осознанными и потому более мучительными.
Дождливый сезон близился к концу. Антони знобило и лихорадило по целым неделям. Он часто бредил. От этих дней жара и слабости, когда происходящее в нем и во вне безнадежно смешалось, память с поразительной ясностью затянувшегося наркотического сна сохранила несколько эпизодов. Он не мог вспомнить, что было на самом деле, а что в бреду. Возможное и невозможное казалось равно достоверным. Вымысел и явь представали чередой изменчивых образов. В них отражались его мрачные мысли, словно происходящие в пространстве, подверженному смягчающему действию времени. На много недель они заместили собой события.
Пространство вытянулось. Оно стало больше в длину, чем в ширину, причем протяженность его все время менялась. Иногда черные резные фигурки в изножье кровати придвигались вплотную. Чудные африканские горгульи строили ему рожи, то так близко, что их вытянутые языки тянулись к его лицу, то в сотне футов, и тогда кровать растягивалась, как дорога с воротами в дальнем ее конце.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!