Антони Адверс, том 2 - [13]
Антони рассмеялся и бросил в окно монету.
- Нанимаю тебя на весь день, с обедом в ресторации, включая вино, - крикнул он.
Возница поднял монетку и поцеловал пальцы.
- Пардон, синьор, я не знал, что меня нанял дворянин. Я буду вас ждать.
Сверху его склоненная в поклоне фигура выглядела невероятно комично. Раболепная мышь. Антони снова рассмеялся.
- Будет ли так просто и с остальным? Похоже, наследник сегодня утром расщедрился, а? - сказал отец Ксавье из соседней комнаты.
- Да, - отозвался Антони. - И ужасно проголодался.
- Боюсь, ты кое о чем забыл, сын мой, - улыбнулся отец Ксавье, появляясь в двери спальни со шляпой под мышкой. - Ты же знаешь, нам сейчас нельзя есть. Нас ждет святая пища.
Внутреннее сопротивление, которое Антони испытал вчера, вернулось с новой силой. Его обещание!
- Простите. Мне так радостно. Утро такое яркое, и то, что было ночью, и что я вас нашел... Я снова почувствовал себя мальчишкой, и забыл.
Они вышли во двор и торопливо пересекли сад. На нижних террасах еще клубился туман, но выше сверкали мокрые от росы заросли лавра, бушевали красками цветочные клумбы, живые зеленые колокольни кипарисов взмывали над переплетением винограда. Солнце вспыхивало в лужах. У дальних ворот потряхивали алыми помпончиками запряженные мулы.
Антони остановился поглубже вдохнуть прохладный воздух, в котором уже начинал сказываться жар наступающего дня. Везение быть в такой день живым. Просто жить. Тут он вспомнил, куда они направляются, и чуть виновато посмотрел на отца Ксавье.
- Радуйся! - сказал священник. - Быть счастливым не грешно. И то, за чем мы идем - не печально. Ты не думаешь, что и я радуюсь? О да! Боюсь, что от мистера Бонифедера и его книг ты заразился мрачным взглядом на эти вещи. У северных народов нет таланта к религии. Это, в конце концов, питие сердечное, и при попытке отнестись к нему слишком рассудочно либо прокисает, либо шибает в голову. Церковь - посредница между умом и сердцем. Но идем. Не заставляй меня читать тебе проповедь здесь, перед разбитой Калипсо, которая смеется над нами из травы!
Они начали спускаться. Из-за портала донеслись приглушенные звуки арфы. Отец Ксавье покачал головой. Неужели она играет всю ночь, подумал Антони.
- Иногда по двое суток кряду, а потом засыпает - и я тоже, сказал отец Ксавье.
Антони стало неуютно, что отец Ксавье читает его мысли. Звуки арфы напомнили ему о вчерашнем саде, мокром лунном сумраке и сочащейся по мху влаге.
- Но утром тут очень красиво, - продолжал отец Ксавье. - А в свете дня или в свете воспоминаний сад прекрасен, даже заброшенный. Я помню, как тут было при старой маркизе. Я провел здесь детство, и по странной случайности, послушание - уже после того, как дом перешел к отцам. Теперь кажется, что это было давным-давно.
Они углубились по тропинке в растительную тень.
- К этому прудику приводила меня мать, я пускал здесь игрушечный кораблик, божественный маленький "Арго". А в этом гроте я послушником провел год в одиночестве. Видишь ли, Антони, это мой... мой монастырь. - Он поднял тяжелую ветвь, и они вышли на лужайку, за которой был миниатюрный утес с искусственным гротом.
Перед входом в пещеру стоял бронзовый водонос, сиротливый, несмотря на благородную патину. Когда-то из кувшина в маленький водоем вытекала освежающая струя, но теперь водоем растрескался, пересох, из трещин на дне торчала сорная трава, и животворной влагой ее питали лишь переменчивые небеса. Уже начинало припекать, и цветочные головки жалобно поникли. Но взгляд едва ли замечал эту мелкую обыденную трагедию, привлеченный страшной участью самого водоноса. Пустая свинцовая труба, некогда тайно снабжавшая его водой, обнажилась и змеей вилась вокруг спокойного человеческого тела, словно силясь повалить на землю.
С минуту они стояли, глядя на статую. Отец Ксавье сорвал в водоеме цветок и положил в карман. Губы его шевелились. Потом они прошли по террасе, спустились по ступеням, пересекли следующую террасу, опять спустились - и сели в повозку у ворот.
Глава XXVI. Улица Ваяющих Образы
Еще влажная от утренней росы и потому не пыльная, дорога сверкала впереди и весело щелкала под колесами. Чудо движения вызвало из небытия зачарованный залив. Сверкая от мыса до мыса, Средиземное море катило свои волны на север, к Франции. Белый покойный город у подножия далеких холмов казался вечным. Внезапно к Антони вернулось вчерашнее состояние духа. Он вспомнил видение стола. Он не мог воскресить перед глазами саму картину, но понял, что вновь соединяется всему человечеству на щедром пиршестве. Пиршестве солнца и вина. "Это питие сердечное" - слова отчетливо прозвучали в памяти. Голова тут ни при чем. Значит, нечего и размышлять.
Что отец Ксавье пытается рассказать ему о причастии, пока они едут этими несказанными холмами? Что-то о любви и страдании? о смысле неких слов? Ведь верно, он пропустил их мимо ушей. В таких словах должен быть какой-то смысл. Что он собирается делать? Что-то для отца Ксавье! Значит, это ученик отца Ксавье примет облатку. Не Антони, не Антони Адверс. Точно, именно так. Он, Антони, не причастится. Надо сказать об этом отцу Ксавье, сказать немедленно. Это будет трудно. Он с минуту сидел, слушая, как дорожный гравий ободряюще хрустит под колесами. Цок-цок, цок-цок, звенели железные подковы реальности.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
В повести «Метр Адам из Калабрии» в лучших традициях плутовского романа и с теплым юмором рассказывается о злоключениях талантливого художника-самоучки, его прекрасной дочери и благородного разбойника.Иллюстрации Е. Ганешиной.
На что готова пойти женщина, ради благополучия собственного сына? Дженна, вдова купца Картхиса, во что бы то ни стало хочет сделать своего сына Рами благородным. Ради достижения этой цели она готова на всё. Лесть, предательство, убийство — в её арсенале нет запретных приёмов. Долгие годы она плетёт вокруг себя паутину коварства и лжи. Но в такой атмосфере, порой очень сложно бывает остаться собой, и не стать жертвой собственной хитрости…
Каждый из вас, кто прочтет эту книгу, перенесется в далекий и прекрасный мир античной древности.В жир сильных, отважных людей, в мир, полный противоречий и жестокой борьбы.Вместе с героями рассказа «Гладиаторы» вы переживете извержение Везувия, радость освобождения, горечь потерь.С отважной героиней рассказа «Гидна» под бушующими волнами вы будете срезать якоря вражеских кораблей, брошенных против Эллады царем Персии — Ксерксом.Вы побываете на площадях Афин и Рима, в сверкающих мраморных храмах и мрачных каменоломнях, где день и ночь свистели бичи надсмотрщиков.Вы узнаете удивительную историю о мальчике, оседлавшем дельфина, и множество других интересных историй, почерпнутых из документов и преображенных фантазией автора.
Давным-давно все люди были счастливы. Источник Счастья на Горе питал ручьи, впадавшие в реки. Но однажды джинны пришли в этот мир и захватили Источник. Самый могущественный джинн Сурт стал его стражем. Тринадцать человек отправляются к Горе, чтобы убить Сурта. Некоторые, но не все участники похода верят, что когда они убьют джинна, по земле снова потекут реки счастья.
Повесть рассказывает о том, как жили в Восточной Европе в бронзовом веке (VI–V вв. до н. э.). Для детей среднего школьного возраста.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.