Антони Адверс, том 2 - [114]
Дон Руис с любопытством заметил, что, стоило закончиться официальной части, Антони и Амах повели себя легко и непринужденно. Между ними завязался долгий дружеский разговор при посредстве переводчика-фулаха. "Арабский" Антони еще не годился для беседы. Торговый жаргон Перцового берега состоял из смеси арабского, португальского, испанского и мандинго, с преобладанием первого. Для счета служили пальцы на руках и ногах.
Это был третий караван, приведенный Амахом в факторию. У них с Антони установилась деловая дружба, основанная на обоюдной выгоде и взаимном восхищении. Амах следил за всеми дорогами внутри страны, так что ни один торговец не мог без его ведома выйти к побережью, и одновременно вел священную войну с язычниками на границах дядиных владений. Таким образом он набирал большие караваны из собственных невольников и купцов. Последних он брал под свою "защиту" и одновременно следил, чтобы они не свернули к факториям Гранд-Сесса, Тимбо или еще куда-нибудь. За эту "защиту" он взимал подать, но в отличие от других вождей, податью ограничивался. В целом все были довольны.
Амах настойчиво звал Антони приехать с товаром в Фута-Джаллон, чтобы прямо на месте снабжать его дядю оружием, боеприпасами и европейской мануфактурой. Он обещал Антони охрану и дешевых невольников. Предложение было сделано еще в прошлый приезд, и теперь Амах снова его повторил, добавив, что дядя намерен проводить в столице ежегодную ярмарку и в течение трех лет не приглашать других европейских торговцев.
Они проговорили с полчаса, обсудили все детали путешествия; Амах пообещал Антони большой эскорт, а Антони в свою очередь посулил приехать в Фута-Джаллон, как только окончатся дожди. Очень довольный полученным обещанием и рассказом о привезенных "Ла Фортуной" товарах, Амах удалился во дворик, в хижину из циновок. Отдельное жилище избавляло его от необходимости делить кров с рабами и христианскими собаками. В хижине он подкрепился собственной провизией и вместе с женами предался отдыху. Дворик заполнился мебелью, живностью и слугами; Нелета оплакивала свой цветник.
В половине третьего пушечный выстрел возвестил о начале торгов. Антони, дон Руис и Амах-де-Беллах направили стопы к амбару.
Торги в фактории Гальего проходили быстро и толково, поскольку все цены заранее согласовывались с главным караванщиком. Не приходилось бесконечно рядиться с каждым мелким торговцем из-за каждой воловьей шкуры или куска слоновой кости.
Поскольку караван кормился за счет заведения, действовал известный принцип "время-деньги".
Зазывалы пошли между костров и палаток, объявляя цены. Фердинандо открыл окошко склада, Амах и Антони сидели снаружи с мерной линейкой. Фулахи бичами сдерживали напиравшую толпу. Амах следил, чтоб никого из его подопечных не обвесили и не обмерили, и в то же время прикидывал, сколько подати с него взять. Амбар быстро заполнялся и пустел.
Воловьи шкуры, пчелиный воск, пальмовое масло; целые слоновьи бивни, их части и слоновую кость в кусках; рис в корзинах - все это измеряли или взвешивали и передавали Фердинандо в окошко; в обмен зазывалы раздавали ситец, плиточный табак, порох, соль, ром, серебряные талеры Марии-Терезии чеканки 1780 года, в которых африканцы вели все денежные расчеты, медную проволоку, которой предстояло украсить руки и ноги лесных красоток. Тем временем у костров продавались быки, бараны, козы и домашняя птица.
Однако, как ни прибыльны были эти мелкие сделки, они не шли в сравнение с предстоящим человеческим торгом. Вскоре с ними покончили и приступили к осмотру и покупке рабов.
Под парусиновым навесом, на специально для этого поставленной скамье уселись в ряд мелкие торговцы; люди относительно состоятельные и значительные, они напустили на себя соответствующую важность и сидели на корточках, словно много черных, глазастых будд. Им то и дело подносили напиток из козьего молока, яиц, рома и сахара - несмотря на религиозный запрет, магометане весьма его жаловали и называли "сладким молоком". Ударили в гонг, разогнали любопытствующих, и Фердинандо отпер дверь в свой закуток, где соблазнительными рядами лежали образцы товара. Толпа торговцев наполнила комнату - рассмотреть, что им предлагают, и получить традиционное подношение. Особую популярность снискали у них лондонские касторовые шляпы - по недоразумению или по ошибке на "Ла Фортуне" обнаружился целый тюк. Большинство торговцев возвращалось к своим местам на скамье в высоких головных уборах. Даже брат Франсуа, неизменно присутствовавший на этих человеческих торгах, вместе с капитаном Матансой должен был отойти в угол и отсмеяться.
Амах-де-Беллах определял очередность торговцев, и в этой очередности каждый подходил к помосту. Рабов освобождали от рогаток и одного за другим возводили на большой плоский камень. Оценивали их два опытных фулаха под присмотром Амаха и Антони.
Осматривали быстро, но придирчиво. Невольники были совершенно голые, и оглядывали их тщательно, с макушки до кончиков ногтей на ногах. Их заставляли приседать, вставать, наклоняться; танцевать, ходить. Им задавали несколько быстрых вопросов, отмечали тон и разумность ответов. Открывали рот и смотрели зубы; белки глаз; пульс; цвет и гладкость кожи.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.