Антони Адверс, том 2 - [104]
- Ваш достойный управляющий уже кое-что мне рассказал, - заметил капитан. - Охотно верю, что в этом деле, как в любом другом, есть свои премудрости.
- Фердинандо и впрямь замечательный человек, - негромко сказал Антони. - Я в значительной степени ему доверяю. Однако, капитан, если у вас возникнет необходимость обратится непосредственно ко мне, прошу не стесняться. Факторией руковожу я и никто иной.
- Благодарю, сеньор. Вы знаете, главное затруднение для владельца корабля составляют его агенты и подчиненные, которые не внемлют иным призывам, кроме... - Он сделал пальцами движение, как будто пересчитывает деньги.
- Здесь вы можете этого не опасаться, дон Руис.
Капитан немного приподнял брови и улыбнулся.
- Во всяком случае прошу не сомневаться, я воспользуюсь вашими советами и постараюсь по возможности научиться, продолжал он. - Я самым искренним образом в этом заинтересован. Мое судно, сеньор - главная моя гордость. "Ла Фортуна" - ах, она - красавица. - Лицо его осветилось, как несколько минут назад, когда он говорил о женщинах Севильи. - Я не хотел бы, чтоб она испачкалась, провоняла, как иные невольничьи суда! - Он наморщил нос. - Однако трудно сыскать груз, пока идет эта проклятая война. Я согласился возить невольников только от безысходности. Ах, пардон, сеньор, я вовсе не желаю вас обидеть. Мы все добываем средства к существованию, как можем, а не как хотим. Это мой корабль! Я...
Антони положил свою ладонь на его руку. Он понял, чем этот человек гордится больше всего. "Корабль - не худшее божество, подумал он, - особенно, если это - богиня".
- Ну, ну, - произнес он вслух. - Вы из Толедо, как мне сообщили, из семьи Матанса! Не забыли этот вкус? Нам повезло, последний корабль доставил... - Он аккуратно вытащил пробку и налил капитану. Тот отхлебнул.
- Перальта, сеньор. Dios de Dios! Следующей вы предложите мне форель из Тахо! Ах, цвет, как воспоминание о мускате, букет! Это само Толедо. - Он прикрыл глаза. - Я вижу Пуэрто-дель-Сол. Видели вы женщин Толедо? Они ходят в черных атласных тапочках по острым-преострым камням мостовой, и никогда не касаются их сводом стопы. Крепкие маленькие арки над миллионами острых самоцветов! Толедо! - Он открыл глаза. Вид у него был немного дурацкий.
Антони снова наполнил бокалы.
- Gracia, gracia.
- A "La Fortuna", si? - сказал Антони.
- Ah, Madre de Dios, senor, - пробормотал капитан, опрокидывая второй бокал перальты. - Ты понял!
Антони рассмеялся, капитан поспешил объяснить.
- Большое облегчение - увидеть все это. - Он одобрительно повел рукой. - Об Африке и вашем промысле рассказывают немало ужасного. Верно, Чибо умеет убеждать, и "Ла Фортуна" простаивала без дела. Но я все равно не подверг бы ее риску, когда бы Чибо не пригласил меня посмотреть последний присланный вами груз. Madre! Корабль, маленький "Сан Пабло" блистал чистотой, черномазые веселились и танцевали. На них нельзя было смотреть без смеха. Они радовались, что оказались на Кубе. Вам следовало бы видеть. Каждому дали красную шапку и попону. Они позабыли своих друзей и родину, они скакали и прыгали, как обезьяны, и надевали новую одежду задом наперед. Вообразите! Когда подъехала телега, они поразевали рты - они не знали, что животное можно приспособить к работе. Потом подъехал чернокожий форейтор, в небесно-голубом сюртуке, белых панталонах и шляпе с серебряным галуном. Они трогали его начищенные сапожки, смотрели, как он спрыгивает с гарцующей лошади и запрыгивает обратно, звеня шпорами. Он щелкнул бичом и сказал, как замечательно быть рабом у белого человека. Они ему поверили. Они и не видели такой жизни. Они все тыкали пальцами в счастливого собрата. А сколько за них заплатили на аукционе! Ах, там, правда, было не так радостно. Женщины плакали из-за детей. - Он замолчал, немного опечаленный.
- Я не сомневаюсь в ваших словах, - сказал Антони. - Я не видел, как выгружают наш товар в Гаване, но знаю, как живут негры здесь, и уверен, что на Кубе им лучше. Видите ли, многие забывают, что эти люди и в Африке были рабами. Их берут в плен, обращают в рабство за долги, за преступление, за ворожбу. Любой предлог хорош, чтоб сделать мужчину рабом и женщину рабыней. Могущественные племенные вожди считают слабых и обездоленных ходячим капиталом и получают проценты, заставляя их трудиться. Таким образом эта часть света не только кормится, но и существует спокон веков. В целом в Америке на плантации у европейца неграм живется лучше, чем на родине. Меньше опасностей, условия более сносные. Даже тамошние тяготы - ничто по сравнению со здешними. Я слышал, самые жестокие хозяева - англичане. Вроде бы на Ямайке рабам приходится еще хуже, чем в Африке.
Антони поднял глаза и увидел, что Фердинандо улыбается.
- Сеньор Адверс иногда бывает красноречив, капитан, - заметил управляющий. - Ему следовало добавить, что гораздо меньше людей обращали бы в рабство, если бы не искушение вещами, которые привозит белый человек.
- Да, - нехотя согласился Антони. - Верно. Странно думать, но именно желание европейских купцов сбывать ткани, огнестрельное оружие, ром и мануфактуру побуждает здешних вождей торговать рабами. Это, и потребность Америки и Вест-Индии в дешевой рабочей силе. Вот две силы, которые толкают Новый Свет.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.