Антони Адверс, том 2 - [103]
- Вот вино, которое немцы делают на мысу, капитан, по-моему, лучше малаги. Крепче, уж это точно, - заметил он. - Я купил целую партию урожая девяносто пятого года всего за тридцать фунтов! - И в третий раз подлил капитану из приземистой дымчатой бутыли.
Похоже, в ней был заключен радостный джинн; стоило выпустить его на волю, и сдержанность капитана как рукой сняло. Он заметил, что странный сеньор ingles в продолжение ужина оттаивает. И впрямь, Антони чувствовал себя все непринужденней в собственном доме.
- Вы видите, дон Руис, мы устроились на Рио-Понго со всеми возможными удобствами. Мы вовсе не такие дикари, какими рисует нас молва.
- Я уже заметил, - отвечал капитан. - Вижу, зеленая черепаха - не единственная достопримечательность Перцового берега. Что-то другое придает здешнему супу несравненный аромат. - Он улыбнулся, разглядывая Нелету скорее восхищенно, чем уважительно.
- Полагаю, херес, - пробормотал Антони. - Он дает сухость, которую я особенно ценю.
Капитан поспешно вернулся к предыдущей теме.
- Я был гораздо лучше подготовлен к тому, что здесь увижу, чем вы, вероятно, полагаете, сеньор. Наш друг Карло Чибо не жалел восторженных слов для вашей фактории. В обычных обстоятельствах я не стал бы перевозить на "Ла Фортуне" невольников. Это прекрасное судно...
- Мне писали, - перебил Антони. - Карло равно не жалел восторженных слов и для "Ла Фортуны". Должен добавить, капитан, что для нас обоих большая удача заполучить такой корабль, как "Ла Фортуна", и под командованием такого достойного человека, как вы. Когда мы начинали, приходилось обходиться, чем есть. Тогда, три года назад, генерал-губернатор арестовывал в Гаване какие мог корабли и присылал сюда. От иных образчиков человеческой и флотской архитектуры, которые мы перевидали на Рио-Понго, глаза могут вылезти на лоб. Я протестовал. Большая часть убытков в нашем деле проистекает от глупости. Жестокость и грязь! И то и другое излишне. "Пришлите мне быстрые корабли под командованием толковых офицеров, и я удвою ваш доход, - писал я. - Если надо, фрахтуйте их. Что толку выбрасывать груз в море". Однако они не сразу поняли мои выкладки. Так что я искренно рад, что вижу на здешней якорной стоянке такой прекрасный корабль и могу принять его капитана, как он того заслуживает. Надеюсь, вы не пожалеете, что решили с нами сотрудничать. За ваше возвращение, капитан Матанса.
Дон Руис с довольным видом чокнулся бокалом.
- Ваше здоровье, сеньор, и здоровье дамы, - сказал он, вставая.
Все выпили за Нелету, стоя, брат Франсуа и Фердинандо тоже. Антони был им благодарен, Нелета сияла. Чуть пришепетывая, она поблагодарила дона Руиса.
- Ты каталонка!.. сеньорита? - воскликнул он.
Антони оставил без внимания пренебрежительное "ты". Не стоит перегибать палку - вероятно, капитан и не хотел обидеть.
- Мой отец был из Барселоны, сеньор.
- Ах, тогда вы, может быть, знаете Рамблу?
- Еще бы! Я часто играла там. Мне было пять лет, когда отец привез нас с братом сюда. Пять лет мы жили.
- Вы смугловаты для каталонки, сеньорита. В Барселоне много блондинок, однако они все больше пухлые, томные. - Он рассмеялся. - Возможно, ваша мать из Севильи? Там обитают самые прелестные смуглянки. Простите мой пыл, но я ими восхищаюсь. А вы так же перебрасываете через руку шаль. Ах, я слишком увлекся в своем восхищении. Си, женщины Валенсии очаровательны. Однако давайте еще как-нибудь побеседуем о Барселоне, сеньорита. С разрешения сеньора, разумеется! - поспешно добавил он, чувствуя общее недовольство. Фердинандо смотрел в тарелку, словно там червяки. Он ненавидел свою негритянскую кровь.
Нелета в ответ пробормотала что-то вежливое и повернулась к брату Франсуа. Как поживают его питомцы?
- Я говорил, капитан, - продолжал Антони, стараясь отвлечь этого господина от Нелеты, - мы хотим, чтобы вы вернулись сюда, и не раз. Если вы решите воспользоваться моими советами касательно погрузки и содержания невольников в дороге, вы привезете их на Кубу здоровее, чем они были здесь. Ваш корабль при этом останется чистым, а я убедил Чибо больше платить за груз, доставленный в отличном состоянии. Он вполне может себе это позволить - ведь и выручка будет больше. Я слышал, что в связи с изобретением хлопкосортировочной машины в Северной Америке увеличился спрос на крепких работников.
Капитан навострил уши.
- Я поручил охотникам привести в этот раз столько воинов-гола, сколько они сумеют добыть. Должен сказать, мы получаем товар тремя или четырьмя путями. По большей части я завишу от караванов, которые магометане пригоняют в конце сухого сезона. Товар у них всякий, плохой и хороший. Никогда заранее не знаешь. Так что в этом году я снарядил собственный рейд под командованием одного араба - замечательный человек, его зовут Али-Бонго. Он и его люди охотятся сейчас в девственных лесах севернее Сан-Пауло, где обитают лесные гола. Это красивое племя, не то что прибрежные уроды, кру и гребо, путу, сиконы и все такое. Гола светлее кожей и черты лица у них привлекательные, почти европейские. Губы, конечно! Они отзывчивы на хорошее обращение, из них получаются отличные слуги. Я надеюсь загрузить ваш корабль в основном ими. Мой друг Монго Том на другом конце залива ведет дела главным образом в окрестностях и на побережье. По обоюдной договоренности он передает свой товар мне. Вдвоем мы контролируем всю торговлю на реке. Есть и другие способы заполучить невольников, вы узнаете о них в ближайшее время. Вам придется пробыть здесь недели две-три - загоны практически пусты, а вы прибыли раньше караванов. За это время вы, если пожелаете, сумеете узнать, как лучше всего обращаться с невольниками по пути на Кубу. И нам, и вам будет выгодно, если вы пожелаете воспользоваться нашим опытом. Грязный корабль и глупая скученность, например, уменьшают выручку вдвое.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.