Антон Павлович Чехов - [17]

События, составляющие основу сюжета чеховских рассказов, развиваются с необыкновенной быстротой и стремительностью. При этом относительно конечных результатов таких столкновений или борьбы между героями Чехов все время держит читателя в полном неведении. Конец рассказа обычно трудно предвидеть, развязка в нем часто наступает совершенно неожиданно для читателя; в то же время подобная «фейерверочная», как выразился Чехов, развязка является у него всегда строго мотивированной, естественной, психологически оправданной.

Чехов избегал подробных авторских пояснений к событиям, о которых он рассказывал, не допускал пространных описаний природы и предметной обстановки, в которой действуют его герои. Он тщательно заботился о том, чтобы описания природы были картинными, т. е. такими, «чтобы читатель, прочитав и закрыв глаза, сразу мог вообразить себе изображаемый пейзаж» (XVI, 235). Тут нужны были слова, точно передающие окружающее. Чехов не любил пользоваться «готовыми словами», избитыми или напыщенными выражениями, шаблонными литературными фразами, вроде: «ночь тихо спускалась на

землю» или «причудливые очертания гор». Его описание, например, осени было необыкновенно просто, правдиво и потому картинно: «Приближалась осень, и в старом саду было тихо, грустно и на аллеях лежали темные листья. Уже рано смеркалось» (IX, 291).

Скупой на слова, враждебно относившийся к дешевым эффектам и условным «красивостям», Чехов в своем повествовании и описании стремился быть возможно более полно правдивым, простым, немногословным и искренним. И в самом деле, то, что он говорит, выходит у него «потрясающе убедительно и просто, до ужаса просто и ясно, неопровержимо верно... Речь его всегда облечена в удивительно красивую и тоже до наивности простую форму, и эта форма еще усиливает значение речи». Так писал о Чехове М. Горький, называя его блестящим, непревзойденным стилистом, великолепным знатоком родного языка: «Как стилист, Чехов недосягаем, и будущий историк литературы, говоря о росте русского языка, скажет, что язык этот создали Пушкин, Тургенев и Чехов»^12.

Таким в самых общих чертах представляется Чехов как мастер короткого рассказа.

8

Литературное творчество Чехова последних лет его жизни тесно связано с историей сценического искусства в России. Возникший в 1898 году Московский Художественный театр, возглавленный Станиславским и Немировичем-Данченко, своим существованием и расцветом во многом обязан Чехову. Чехов дал театру ряд выдающихся пьес: «Чайка», «Дядя Ваня»,

«Три сестры», «Вишневый сад». Они были новаторскими по своей сущности. В сценических произведениях, как и в своих рассказах, Чехов отражал и утверждал правду жизни. Он добивался того, чтобы на сцене было все так же просто и вместе с тем так же сложно, как это происходит в действительности. Недаром зритель, присутствуя на чеховском спектакле, испытывает такое ощущение, будто перед ним не сцена и не актеры, а доподлинная, живая жизнь. Это происходит оттого, что в пьесах Чехова нет условного развития драматического сюжета, нет нарочито эффектных сцен с отравлениями и неожиданными выстрелами, нет напыщенных декламаций в речи героев. Поборник новых форм театрального искусства, Чехов своими пьесами изгонял с русской сцены господствовавшие ранее ложь, рутину, мелодраматизм и пошлость, он сосредоточил в пьесах внимание на правдивой передаче душевных переживаний обычных, рядовых, простых людей.

Актерский коллектив Московского Художественного театра глубоко проник в дух чеховских драм и комедий, дал им верное сценическое истолкование. Так завязалась и окрепла плодотворная творческая дружба лучшего театра и Чехова-

драматурга. Эта связь с театром не прерывалась до последних дней жизни писателя.

В том же 1898 году состоялось личное знакомство Чехова с А. М. Горьким, положившее начало их прочной и сердечной дружбе. Горького, в творчестве которого мощно звучал призыв к революции, Чехов горячо любил и высоко ценил как писателя. Известно, что Чехов в 1902 году публично отказался от звания почетного академика в знак протеста против действий

Николая Н, отменившего выборы М. Горького в почетные академики. Чехов внимательно следил за горьковскими сборниками «Знание» и в письме от 11 апреля 1902 года писал, что там «верховодят очень порядочные люди» (XIX, 277). Чехов вошел в литературный кружок «Среда», объединявший демократических писателей, вел оживленную переписку и часто встречался с Горьким, Куприным, Буниным и другими писателями, а также с актерами и учеными, неизменно стараясь быть в курсе общественной и культурной жизни страны. В письмах и личных встречах Антон Павлович с увлечением говорил о Горьком, Андрееве, Куприне, Бунине, о новых течениях в литературе, и вместе с тем отрицательно отзывался о декадентах, называя их неискренними кривляками, бессмысленными подражателями иностранным писателям.

Будучи тяжело болен туберкулезом, Чехов с 1898 по 1904 год жил на юге, в Ялте. Однако жизнь в ялтинской «ссылке», вдали от крупных культурных центров России, не ослабила творческой и общественно-политической активности Чехова. В год переезда в Ялту Чехов окончательно порывает с реакционным издателем Сувориным, признав, что поведение его газеты «Новое время» в судебном процессе Дрейфуса — Золя было «просто отвратительно и гнусно», причем самого Суворина он назвал «ужасно лживым» человеком. Политическое зрение писателя обострилось. Он внимательно читает все, что писали газеты, тревожно переживает сообщения о подготовке, а потом и о начале войны России с Японией. Одно время он, несмотря на болезнь, собирался ехать на войну. Об этом своем намерении он не раз делился в письмах: «Если в конце июня и в июле буду здоров, то поеду на войну...» (XX, 248); «Если буду здоров, то в июле или в августе поеду на Дальний Восток не корреспондентом, а врачом. Мне кажется, врач увидит больше, чем корреспондент» (XX, 268); «В июле или в августе, если здоровье позволит, я поеду врачом на Дальний Восток» (XX, 270).