Антология современной швейцарской драматургии - [3]
ХРИГЕЛЬ. Просто Хригелю не охота всякой фигней страдать, непонятно зачем.
МИША (быстро). Да, я просто по-своему разминаюсь.
ХРИГЕЛЬ. По-своему он разминается, блин.
МИША. Так он тя никада играть не выпустит.
ХРИГЕЛЬ. А как те ваще Барбара?
МИША. Чо эт ты?
ХРИГЕЛЬ. Ну, так просто.
МИША. Не знай.
ХРИГЕЛЬ. Ну она же ничо так, а?
МИША. Ну да, симпотная ваще.
ХРИГЕЛЬ. И не стремная.
МИША. Не, наоборот, прикольная.
ХРИГЕЛЬ. Она на тя запала, заметил?
МИША. Да лана. Думаешь, запала?
ХРИГЕЛЬ. Да эт и слепому видно.
МИША. Ате?
ХРИГЕЛЬ. Чо мне?
МИША. Те-то она как?
ХРИГЕЛЬ. А мне-то чо?
ЛОРЕНЦ (возвращается с пивом). Ну чо у вас тут?
ХРИГЕЛЬ. Ничо.
МИША. Один-один.
ЛОРЕНЦ. Реально?
ХРИГЕЛЬ. В смысле?
МИША. Угу.
ЛОРЕНЦ. Кто?
ХРИГЕЛЬ. Ну кто-кто.
ЛОРЕНЦ. Рюгги?
МИША. Ну а то кто ж.
ЛОРЕНЦ. Без Рюгги вам ваще ловить нечего. (Открывает пиво; изображает комментатора.) Ай да Рюгзеггер. Благодаря своему футбольному остроумию, своей изобретательной и элегантной игре и, самое главное, благодаря своему созидательному таланту он, бесспорно, является жемчужиной команды. Его страстные прорывы по флангам, его головокружительный дриблинг и обостряющие игру передачи — все это, к сожалению, слишком часто оказывается бисером перед свиньями. Ну то есть ваше нечего ловить, я хочу сказать. Ваше здоровьице. (Пьет.)
Лоренц встает.
ХРИГЕЛЬ. Блин, ты чо, не можешь спокойно посидеть?
Короткая пауза.
Или свалить уже совсем. Я б тока рад был.
МИША. Ты куда опять собрался?
ЛОРЕНЦ. Поссать.
ХРИГЕЛЬ (Мише). Слышь, вот так все просто.
ЛОРЕНЦ. Чо?
ХРИГЕЛЬ (Лоренцу). Слышь, посидел бы ваще-т.
Короткая пауза.
А лучше б ваше не приходил. Я б тока рад был.
ЛОРЕНЦ. Успокойся, малыш. (Уходит.)
ХРИГЕЛЬ (кричит). Сзади, Мозер! Сзади!
МИША (кричит). Сзади, Мозер!
ХРИГЕЛЬ и МИША. Неееет!
ХРИГЕЛЬ (кричит). Да чо-ты встал, Мозер! Играй, дебил!
МИША (кричит). Беги, Мозер!
Пауза.
ХРИГЕЛЬ. Балииин, ну почему Мозер всегда косячит сзади!
МИША. Какой абсурдный ляп.
ХРИГЕЛЬ. Чо?
МИША. Да валить его надо было сразу.
ХРИГЕЛЬ. Ты смари, как тискаются, чуть ли не сосутся.
МИША. Ну, радуются типа.
ХРИГЕЛЬ. Не, смари-смари, чо вытворяют.
МИША. Да, чо-т они переигрывают.
ХРИГЕЛЬ (кричит). Ты ему еще язык туда засунь!
МИША (тихо). Или палец.
ХРИГЕЛЬ. Во-во, точно. Ладно. Терь они опять ведут, но пофиг.
МИША. Ага.
ХРИГЕЛЬ. Я б так не выпендривался.
МИША. Я б тоже.
ХРИГЕЛЬ. Ну, мож, с децл тока. Но так — никада.
МИША. Да ты и не забьешь никада.
Лоренц возвращается.
ХРИГЕЛЬ. Ничо.
МИША. Два-один.
ЛОРЕНЦ. В вашу?
ХРИГЕЛЬ. Ничо!
МИША. В их.
ЛОРЕНЦ (подражая комментатору). Да, дорогие любители футбола. Все, что мы сегодня видим, — лишь попытки. Мы не видим решимости, не видим последовательности, не видим энергии. Но, самое главное, мы не видим изобретательной игры.
ЛОРЕНЦ. Серьезно. Ваша команда — просто гурьба с мячом
ХРИГЕЛЬ. Футбол и есть борьба…
ЛОРЕНЦ. Гурьба, Хригель, гурьба.
ХРИГЕЛЬ. Только через борьбу можно обрести свою игру.
МИША. Так Винфрид всегда говорит.
ЛОРЕНЦ. Да знаю я. (Пародирует Винфрида.) Иногда случается, что игра не идет, парни, иногда ничего не получается и все шиворот-навыворот. Но бороться, парни, бороться можно всегда.
Короткая пауза.
Какой же бред.
ЛОРЕНЦ. Самое главное в футболе — это команда. Насколько она слаженна. И вот тут у вас проблемы, даже в обороне.
ХРИГЕЛЬ. В обороне у нас Мозер стоит, как скала, рассекающая волны.
ЛОРЕНЦ. Если тока он не отпускает своего игрока слишком далеко. Ты ж сам видел. Но ведь с обороны как раз и начинается атака. Защитник должен участвовать в созидании, должен уметь начать атаку, а этого Мозер как раз и не может, несмотря на свои метрвосемьстдевять.
ХРИГЕЛЬ. Мозер — наша неприступная крепость!
МИША. Я думаю, он о другом.
ЛОРЕНЦ. Или возьмем центр поля. Ладно, там Рюгги. С ним все о’кей.
ХРИГЕЛЬ. Не мешало бы ему побольше напрягаться, этому Рюгги.
МИША. Рюгги кое-чо может, тут уж чо ни говори.
ЛОРЕНЦ. У вас просто-напросто нет нужных игроков. То есть сзади должен быть кто-то, не обязательно метрвосемьстдевять ростом, но штобы мог вперед сыграть. В полузащите нужно хотя бы трое таких, как Рюгги, и на острие атаки настоящий дриблёр.
ХРИГЕЛЬ. Кто на острие атаки?
ЛОРЕНЦ. Такой, штоб земля под ногами дымилась. Финт влево, финт вправо и потом пяточкой, чо-ньть в этом духе.
ХРИГЕЛЬ (Винфриду, подошедшему на секунду к скамейке). Разминаться? Хорошо. Еще как хочу. Конечно. (Ждет, пока Винфрид отойдет; Лоренцу.) Я бы с радостью продолжил с тобой дискуссию, но вишь как. (Начинает разминаться.) Все равно терь уже спорить не о чем, щас выйдет как раз нужный игрок. (Подходит к Винфриду.)
ХРИГЕЛЬ (за сценой). Ну я готов вощем-то.
Короткая пауза.
В следующей паузе? Хорошо. Я тада пока еще разомнусь.
ЛОРЕНЦ. Чо там было про Жанин?
МИША. Ничо.
ЛОРЕНЦ. Ничо?
МИША. Ничо конкретного.
ЛОРЕНЦ. Она терь частенько приходит.
МИША. Но она приходит не футбол смареть, по-любому.
ЛОРЕНЦ. Думаешь?
ХРИГЕЛЬ (пробегая трусцой мимо). Канеш, думаю. Я ж сказал. Осталось подождать, пару минут, и нужный игрок щас выйдет.
МИША. Да мы щас ваше не об этом.
ЛОРЕНЦ. Мы как раз об этом, Хригель.
Хригель бежит дальше.
Мож, она все-таки тока из-за футбола приходит.
