Антология современной британской драматургии - [129]
>Молчание.
Детей заводить.
>Молчание.
Зря он вообще туда уехал. И чего мы его отпустили, Тед.
>Молчание.
Она его все равно бросит.
>Молчание.
Найдут у него рак.
>Молчание.
Найдут у него рак, и она его бросит.
>Молчание.
Помяни мое слово: следующее Рождество втроем встречать будем.
>Молчание.
Я там номер записала.
>Молчание.
Он ждет звонка, Тед.
>Молчание.
>ЭДДИ роется в кармане.
>ЭДДИ достает коробочку в подарочной упаковке.
>ЭДДИ разворачивает подарок.
>Это футляр для ювелирных украшений.
>ЭДДИ открывает его.
>Молчание.
СЬЮ. Эдди…
ЭДДИ. Выключи свет.
СЬЮ. Посмотри на меня.
ЭДДИ. Выключи…
СЬЮ. Посмотри на меня, Тед.
>Молчание.
Нам на пенсию скоро.
>Молчание.
Отведи ее к ветеринару.
ЭДДИ. Что?
СЬЮ. Скажи, что она заболела. Скажи, не ест ничего.
>Молчание.
Это быстро. Она и не почувствует.
>Молчание.
Зароем ее в саду.
>Молчание.
Не ходи туда.
ЭДДИ. Что?
СЬЮ. Ты ведь собираешься.
ЭДДИ. Нет.
СЬЮ. Ну и иди. Давай!
ЭДДИ. С чего ты взяла…?
СЬЮ. Ползай там на коленях!
ЭДДИ. Да я не…
СЬЮ. Любишь ее, да?
>Молчание.
Любишь?
>Молчание.
Кобель.
ЭДДИ. Ага.
СЬЮ. Кобель бесстыжий, всю жизнь мне…
>Звонит телефон.
>Молчание.
Возьми трубку.
>Молчание.
Поговори с ним.
>Молчание.
Поговори с ним, давай.
>Молчание.
Мать твою, Эдди Веббер, возьми трубку, это же твой сын!
>Телефон перестает звонить.
>Долгое молчание.
>СЬЮ скалится на ЭДДИ.
>СЬЮ рычит на ЭДДИ.
>СЬЮ ходит вокруг ЭДДИ, скалясь и рыча.
>СЬЮ лает на ЭДДИ.
>СЬЮ рычит, скалится и лает на ЭДДИ.
>Молчание.
>СЬЮ садится за стол.
>Она пытается налить себе вина. Там осталось совсем немного.
>Молчание.
>ЭДДИ вынимает ожерелье из коробочки.
>ЭДДИ подходит к СЬЮ.
>ЭДДИ надевает на СЬЮ ожерелье.
>Молчание.
ЭДДИ. Раздевайся.
>Молчание.
Рубашку сними. Хочу на тебя посмотреть.
>Молчание.
>ЭДДИ возвращается к креслу и садится.
>Молчание.
>ЭДДИ снимает рубашку.
>ЭДДИ снимает туфли.
>ЭДДИ снимает брюки.
>ЭДДИ ложится в постель.
>Молчание.
>Входит БРЕТ в пижаме. В руках ангел.
>Молчание.
БРЕТ. Я не могу заснуть.
>Молчание.
Заснуть не могу.
>Молчание.
>БРЕТ дергает СЬЮ за руку.
Я не могу заснуть. Шум какой-то.
>Занавес.
>Год спустя.
>Пляж в Фуэртевентуре на Канарских островах. Рождество.
>Солнечный день.
>Два лежака и пляжный зонт.
>СЬЮ в купальнике лежит на животе.
>Молчание.
>СЬЮ поворачивается на спину.
>СЬЮ закрывает глаза.
>Молчание.
>СЬЮ надвигает шляпу на глаза.
>Молчание.
>СЬЮ открывает глаза, медленно садится.
>СЬЮ оглядывается и берет лосьон для загара.
>СЬЮ выдавливает лосьон и натирает им плечи. Молчание.
>СЬЮ встает и идет к пляжному зонту.
>СЬЮ старается раскрыть зонт…
>У нее не получается.
>СЬЮ снова пытается открыть зонт.
>Не может.
>Молчание.
>СЬЮ возвращается к лежаку и ложится на живот.
>Чуть позже.
>Пляжный зонт раскрыт.
>ЭДДИ и СЬЮ лежат на спине.
>ЭДДИ еще не обсох после купания, ноги прикрыты полотенцем.
>Молчание.
СЬЮ. Чувствуешь ветерок?
ЭДДИ. Что?
СЬЮ. Ветерок.
>Молчание.
Вот.
ЭДДИ. Что?
СЬЮ. Разве не чувствуешь?
ЭДДИ. Нет.
СЬЮ. Вот опять.
>Молчание.
Неохота идти на этот ужин, правда?
ЭДДИ. Ага.
СЬЮ. Триста человек будут есть индейку. И думать противно.
>Молчание.
Там было одно место вчера. В старом городе.
ЭДДИ. Если хочешь, пойдем.
СЬЮ. Снаружи вроде ничего.
>Молчание.
Подарки с собой возьмем. Там откроем.
>Молчание.
Далеко плавал?
ЭДДИ. Чего?
СЬЮ. Далеко плавал, говорю?
ЭДДИ. Не очень.
СЬЮ. С берега тебя не видно было.
ЭДДИ. До камня и обратно.
СЬЮ. А понятно.
>Чуть позже.
>ЭДДИ натирает спину СЬЮ лосьоном для загара.
СЬЮ. Плечи не забудь.
ЭДДИ. Да ты уже вся в лосьоне.
СЬЮ. Что?
ЭДДИ. Лоснишься вся.
>Молчание.
СЬЮ. Не там.
ЭДДИ. Чего?
СЬЮ. Чуть левее.
>Молчание.
Чуть выше.
ЭДДИ. Так нормально?
СЬЮ. Еще.
>ЭДДИ бережно спускает лямки с плеч СЬЮ.
>ЭДДИ выдавливает лосьон на ладонь.
>ЭДДИ натирает СЬЮ плечи.
Вот, хорошо.
>Немного позже.
>СЬЮ и ЭДДИ сидят на лежаках.
>Пьют «Фанту» из бутылок через соломинку.
>Вдали слышна песня Клиффа Ричарда «Mistletoe and Wine». Молчание.
СЬЮ. Слышишь?
>Пауза.
Это Клифф.
ЭДДИ. Чего?
СЬЮ. Опять Клиффа крутят.
>Молчание.
ЭДДИ. Кому-то кажется, что это весело.
СЬЮ. Ну да, весело.
>Молчание.
Ей бы здесь понравилось.
ЭДДИ. Что?
СЬЮ. Простор.
>Молчание.
>СЬЮ ложится на лежак.
>Молчание.
>ЭДДИ берет панку сигарет.
>ЭДДИ достает сигарету и прикуривает.
Очень крепкие, Тед.
>Немного погодя.
>СЬЮ загорает в одиночестве.
>Маленький мальчик БРЕТ с ведерком и лопаткой строит замок из песка.
>Молчание.
>СЬЮ садится.
>Молчание.
>СЬЮ наблюдает за мальчиком.
>Молчание.
>СЬЮ ложится обратно.
>Немного погодя.
>ЭДДИ и СЬЮ загорают.
>Молчание.
ЭДДИ. Измельчали они.
СЬЮ. Кто?
>Молчание.
Кто измельчал? Что?
>Молчание.
Кто?
>Молчание.
Ты что-то сказал?
ЭДДИ. Ронни О’Салливан.
СЬЮ. Что Ронни?
>Молчание.
ЭДДИ. Клифф Торберн.
СЬЮ. Что?
ЭДДИ. Рэй Риардан.
>Молчание.
Ураган Хиггинс.
>Молчание.
Джимми Уайт.
>Молчание.
Помнишь, мы ходили на снукер?
СЬЮ. Кто?
ЭДДИ. Стив Дэвис.
СЬЮ. А.
ЭДДИ. Прошел в полуфинал.
>Чуть позже.
>ЭДДИ загорает.
>СЬЮ сидит на краю лежака, вытряхивает песок из шлепанцев.
>Молчание.
СЬЮ. Ты как?
>Молчание.
>СЬЮ надевает шлепанцы.
Пойду окунусь.
>СЬЮ встает с усилием.
Я недолго.
>СЬЮ берет саронг.
>ЭДДИ садится.
>СЬЮ завязывает саронг на талии.
>Молчание.
ЭДДИ. Не заплывай далеко.
Переводчики Денис Вдовенко, Анна Генина, София Горя, Влада Клименко,
Мария Козловская, Екатерина Коровина, Юлия Моисеенко, Максим Петренко,
Герои «Калеки с острова Инишмаан» живут на маленьком заброшенном ирландском острове, где все друг друга знают, любят и ненавидят одновременно. Каждый проклинает свою долю, каждый мечтает уехать, но не каждый понимает, чем может обернуться воплощение мечты. Калеке Билли, самому умному и в то же время самому несчастному жителю острова, выпадает шанс изменить жизнь. Именно он, живущий на попечении двух странноватых тетушек и мечтающий узнать тайну своего рождения, отправится на Фабрику Грез вслед за голливудскими режиссёрами, затеявшими съемки фильма об ирландских рыбаках.
«Мартин Макдонах действительно один из великих драматургов нашего времени. Глубочайший, труднейший драматург Ничем не проще Островркого, Чехова, Олби, Беккета. Его «Человек-подушка» глубже, чем любые политические аллюзии. Там есть и мастерски закрученная интрига, и детективная линия – так что зрители следят просто за выяснением тайны. Но там есть еще и напряженная работа мысли. Пьеса об ответственности за слово, о том, что вымышленный мир способен быть сильнее реальности. О том, что в самом жутком мире, где все должно закончиться наихудшим образом, все-таки есть чудо – и оно побеждает неверие в чудо».Кирилл Серебренников.
«Череп из Коннемары» — жесткая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию Мак-Донаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.Главное действующее лицо — Мик Дауд, линэнский могильщик, должен в компании с братьями Хэнлон извлечь из могилы тело своей жены, погибшей семь лет назад при таинственных обстоятельствах. Все жители городка подозревают самого Мика в убийстве.
В пьесе действие происходит не в мифопоэтической Ирландии, а в современной Америке. МакДонах предлагает дерзкую, ироничную, уморительно смешную и, действительно, чрезвычайно американскую историю. Здесь стреляют, угрожают взрывом, кидаются отрезанными руками и все потому, что 27 лет назад Кармайкл из Спокэна при загадочных и невероятных обстоятельствах потерял руку, которую на протяжении всех этих лет он маниакально пытается вернуть… Но комическая интрига усложняется еще и тем, что помощниками и противниками Безрукого в его бесконечном американском путешествии на короткий отрезок времени становятся афроамериканец, приторговывающий марихуаной, его белая подружка и шизофренический портье.
![Тоскливый Запад [=Сиротливый Запад]](/storage/book-covers/34/3426227688eccb529c64bb2eb8e4b131391accf7.jpg)
«Сиротливый Запад» — жестокая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию МакДонаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.На сцене — парадоксальное, гипнотическое соединение корриды и шахматной партии. В фокусе внимания — два брата, бездонные пропасти их травмированных душ, их обиды и боль, их жажда и неспособность Полюбить и Понять. Почти гротесковая комедийность неожиданно срывается в эмоциональную и нравственную бездну.
Красивое и уродливое, честность и наглое вранье, любовь и беспричинная жестокость сосуществуют угрожающе рядом. И сил признаться в том, что видна только маленькая верхушка огромного человеческого айсберга, достает не всем. Ридли эти силы в себе находит да еще пытается с присущей ему откровенностью и циничностью донести это до других.Cosmopolitan«Крокодилия» — прозаический дебют одного из лучших британских драматургов, создателя культового фильма "Отражающая кожа" Филипа Ридли.Доминик Нил любит панка Билли Кроу, а Билли Кроу любит крокодилов.
Это не пьеса, это сборник текстов для пения и декламации. Все, что написано — кроме заголовков, — должно произноситься на сцене, все входит в текст.Нет здесь и четко обозначенных действующих лиц, кроме Души, мертвого Вора и Ювелира. Я понятия не имею, сколько должно быть врачей, сколько женщин, сколько бабок в хоре, сколько воров — приятелей убитого. Для меня они — голоса во мраке, во мраке ночи. Пропоют свое и замолкают. Еще должны кудахтать куры и выть собаки. Так мне это слышится.Анджей Стасюк.
В антологии собраны разные по жанру драматические произведения как известных авторов, так и дебютантов комедии и сочинения в духе античных трагедий, вполне традиционные пьесы и авангардные эксперименты; все они уже выдержали испытание сценой. Среди этих пьес не найти двух схожих по стилю, а между тем их объединяет время создания: первое десятилетие XXI века. По нарисованной в них картине можно составить представление о том, что происходит в сегодняшней Польше, где со сменой строя многое очень изменилось — не только жизненный уклад, но, главное, и сами люди, их идеалы, нравы, отношения.
Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.