Антология современной британской драматургии - [118]

Шрифт
Интервал

…Ни в чем.

ЦАРАПИНА. Не ври. Ай!

ХОХОЛОК. Что случилось?

ПОРТФЕЛЬ. Паук ее укусил.

БЛЕСТКА. Он ядовитый.

ЦАРАПИНА. Откуда ты знаешь?

СТАРУХА. Все об этом знают.

ХОХОЛОК. Ты что-то плохо выглядишь.

ЦАРАПИНА. Правда?

ХОХОЛОК. Тебе нужно полежать.


>Доводит ее до кровати.


ЦАРАПИНА. Не ходи в лес.

ХОХОЛОК. С каждым мгновением Королеве становилось все хуже и хуже.

ЦАРАПИНА. Не ходи в лес.

БЛЕСТКА. Она даже не шевелится.

ЦАРАПИНА. Не ходи в…

СТАРУХА. Застыла!


>Царапина застывает.

>РЕБЕНОК хлопает в ладоши.


ХОХОЛОК. Откройте ворота!


>Проходит через пролом в стене.


Я в лесу. Круто!

ТАТУ. Он нашел мертвого дрозда.

ХОХОЛОК. Круто!

БЛЕСТКА. Сухую ветку.

ХОХОЛОК. Круто!

БЛЕСТКА. И отнес все эти клевые вещи обратно в Замок.


>Возвращается под крышу здания.


ХОХОЛОК. Смотрите все! Королева говорила, что лес — ужасное место. Но это неправда. Смотрите. Там —

БЛЕСТКА. Круто?

ХОХОЛОК. …полно сокровищ!


>Короткая пауза.


Я хочу, чтобы мне сшили мантию из… дохлых птиц.


>РЕБЕНОК хлопает в ладоши.


А корону сплели из… сухих веток.


>РЕБЕНОК хлопает в ладоши еще сильнее.


И я хочу… чтобы в волосах у меня были листья. И чтобы я с ног до головы был покрыт грязью.


>РЕБЕНОК хлопает в ладоши еще сильнее.

>СТАРУХА тоже.


СТАРУХА. Очень хорошо, молодец!

ПОРТФЕЛЬ >(вместе с БЛЕСТКОЙ). Да. Очень хорошо.

БЛЕСТКА >(вместе с ПОРТФЕЛЕМ). Молодец! Хорошо!


>Короткая пауза.


ХОХОЛОК. Этот лес — восьмое чудо света. Я хочу поселиться здесь навсегда. Буду есть белок и трибы. Пить дождевую воду. Впервые в жизни я счастлив. По-настоящему счастлив.

ЦАРАПИНА. Где мой сын?

ТАТУ. А потом — ко всеобщему изумлению — Королева пришла в себя!

ЦАРАПИНА. Мне гораздо лучше. Принц Хохолок! Сынок!


>Хохолок подходит к Царапине.


ПОРТФЕЛЬ. На нем мантия из дохлых птиц.

БЛЕСТКА. Корона из сухих веток.

ТАТУ. Он весь в грязи.

ЦАРАПИНА>(кричит). Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!


>РЕБЕНОК смеется.

>Короткая пауза.


ТАТУ. Той ночью Королева пришла —

ПОРТФЕЛЬ. Опять ко мне!

ЦАРАПИНА. Мой сын —

ПОРТФЕЛЬ. Свихнулся!

ЦАРАПИНА. Что мне делать?

ПОРТФЕЛЬ. Нужно уничтожить причину его безумия.

ЦАРАПИНА. …Лес?

ПОРТФЕЛЬ. Точно!

ЦАРАПИНА. Уничтожить лес… Как?

ПОРТФЕЛЬ. Как хочешь.


>РЕБЕНОК показывает пальцем на костер.


ЦАРАПИНА. Сжечь?


>РЕБЕНОК кивает.


СТАРУХА >(обращаясь к ЦАРАПИНЕ). Давай!


>РЕБЕНОК берет из костра горящую пажу и отдает ее ХОХОЛКУ.


ХОХОЛОК. Я?

СТАРУХА. А, да! Очень хорошо. Ты!

ХОХОЛОК. Но… почему? Мне нравится лес.

СТАРУХА. Именно поэтому.


>ХОХОЛОК подходит к окну.


ХОХОЛОК. Прощай, лес.


>Выбрасывает горящую палку из окна.


ТАТУ. Дерево загорелось.

ПОРТФЕЛЬ. Еще одно.

БЛЕСТКА. И еще одно.

ЦАРАПИНА. И еще одно.

СТАРУХА. И еще! И еще!

ТАТУ. Весь лес горит! Горит!


>Всем кажется, что это конец истории.

>Но РЕБЕНОК не успокаивается.

>Он что-то шепчет ТАТУ.

>Искры летают в воздухе.


ЦАРАПИНА. И? И что?


>РЕБЕНОК подбегает к ЦАРАПИНЕ и что-то ей шепчет.

>Замок горит.


ХОХОЛОК. Давай убежим.


>РЕБЕНОК что-то шепчет ХОХОЛКУ.


У меня одежда горит!


>РЕБЕНОК что-то шепчет Царапине.


ЦАРАПИНА. И у меня тоже.

ХОХОЛОК >(вместе с ЦАРАПИНОЙ). На помощь!

ЦАРАПИНА>(вместе с ХОХОЛКОМ). На помощь!


>РЕБЕНОК что-то шепчет СТАРУХЕ.


СТАРУХА. У вас кожа горит.

ХОХОЛОК >(вместе с ЦАРАПИНОЙ). Нет!

ЦАРАПИНА>(вместе с ХОХОЛКОМ). Нет!


>У РЕБЕНКА начинается истерика.

>Он громко рыдает.


СТАРУХА. Ш-ш-ш! Успокойся.


>СТАРУХА обнимает РЕБЕНКА. Все собираются вокруг.

>РЕБЕНОК постепенно успокаивается.

>Длинная пауза.


>(Обращаясь к РЕБЕНКУ) Это твой дом?


>РЕБЕНОК кивает.


ХОХОЛОК. Что случилось с твоими мамой и папой?

СТАРУХА. А что с нами случилось? Кто-нибудь помнит? Хоть что-нибудь?


>Короткая пауза.


Только рассказывать сказки. Нам здесь больше ничего другого не остается.


>РЕБЕНОК что-то шепчет СТАРУХЕ.


Точно?


>РЕБЕНОК кивает.


Он говорит, что, может быть, не все сгорело. В последней сказке. Не все уничтожено.

ТАТУ. А что осталось?


>РЕБЕНОК что-то шепчет СТАРУХЕ.


СТАРУХА. Лист дерева?

ЦАРАПИНА. Просто… лист.

БЛЕСТКА. Это конец?

СТАРУХА. Нет. Это начало.


>РЕБЕНОК забирает у ТАТУ сережку и кладет ее в огонь.


Кто-нибудь, еще сказку.


>БЛЕСТКА согревает руки дыханием.


БЛЕСТКА. Сказка про теплое дыхание. Годится?


>РЕБЕНОК радостно кивает головой.


СТАРУХА. Так хочу услышать — умираю!

БЛЕСТКА. В лесу жила-была страшная Ведьма.


>Все смотрят на СТАРУХУ.


СТАРУХА. Вот так всегда.


>ХОХОЛОК смеется.


БЛЕСТКА. И вот эта страшная Ведьма влюбилась в Принца.


>ХОХОЛОК прекращает смеяться.


Каждый день Ведьма подходила к Принцу и говорила —

СТАРУХА. У меня есть красивая маленькая хижина посреди леса. Если б ты только посмотрел на нее, она бы так тебе понравилась. Я приготовлю мое коронное блюдо. Пирог с бельчатиной и грибами. Ну же! Поцелуй меня! Поцелуй меня! Поцелуй меня!


>СТАРУХА приближается к ХОХОЛКУ.

>ХОХОЛОК взвизгивает и убегает.

>Остальные смеются.


ХОХОЛОК. Да заткнитесь вы!

БЛЕСТКА. Принц пошел к Королю Тату и рассказал ему про Ведьму.

ХОХОЛОК. Она меня достала.

ТАТУ. Я знал ее когда-то давно. В те времена она жила здесь.

ХОХОЛОК. В Замке?

ТАТУ. Она развлекала нас волшебными фокусами.

ХОХОЛОК. И что произошло?

ТАТУ. Однажды на нашу страну напали. Я умолял Ведьму помочь. Просил ее… сделать мощное оружие.

ХОХОЛОК. А она?

СТАРУХА. Я добрая Ведьма. Я не могу вредить своим волшебством.

ХОХОЛОК. А у врагов было мощное оружие?

ТАТУ. Они могли уничтожить целую деревню.


Еще от автора Мартин Макдонах
Калека с острова Инишмаан

Герои «Калеки с острова Инишмаан» живут на маленьком заброшенном ирландском острове, где все друг друга знают, любят и ненавидят одновременно. Каждый проклинает свою долю, каждый мечтает уехать, но не каждый понимает, чем может обернуться воплощение мечты. Калеке Билли, самому умному и в то же время самому несчастному жителю острова, выпадает шанс изменить жизнь. Именно он, живущий на попечении двух странноватых тетушек и мечтающий узнать тайну своего рождения, отправится на Фабрику Грез вслед за голливудскими режиссёрами, затеявшими съемки фильма об ирландских рыбаках.


Человек-подушка

«Мартин Макдонах действительно один из великих драматургов нашего времени. Глубочайший, труднейший драматург Ничем не проще Островркого, Чехова, Олби, Беккета. Его «Человек-подушка» глубже, чем любые политические аллюзии. Там есть и мастерски закрученная интрига, и детективная линия – так что зрители следят просто за выяснением тайны. Но там есть еще и напряженная работа мысли. Пьеса об ответственности за слово, о том, что вымышленный мир способен быть сильнее реальности. О том, что в самом жутком мире, где все должно закончиться наихудшим образом, все-таки есть чудо – и оно побеждает неверие в чудо».Кирилл Серебренников.


Безрукий из Спокана

В пьесе действие происходит не в мифопоэтической Ирландии, а в современной Америке. МакДонах предлагает дерзкую, ироничную, уморительно смешную и, действительно, чрезвычайно американскую историю. Здесь стреляют, угрожают взрывом, кидаются отрезанными руками и все потому, что 27 лет назад Кармайкл из Спокэна при загадочных и невероятных обстоятельствах потерял руку, которую на протяжении всех этих лет он маниакально пытается вернуть… Но комическая интрига усложняется еще и тем, что помощниками и противниками Безрукого в его бесконечном американском путешествии на короткий отрезок времени становятся афроамериканец, приторговывающий марихуаной, его белая подружка и шизофренический портье.


Череп из Коннемара

«Череп из Коннемары» — жесткая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию Мак-Донаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.Главное действующее лицо — Мик Дауд, линэнский могильщик, должен в компании с братьями Хэнлон извлечь из могилы тело своей жены, погибшей семь лет назад при таинственных обстоятельствах. Все жители городка подозревают самого Мика в убийстве.


Тоскливый Запад [=Сиротливый Запад]

«Сиротливый Запад» — жестокая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию МакДонаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.На сцене — парадоксальное, гипнотическое соединение корриды и шахматной партии. В фокусе внимания — два брата, бездонные пропасти их травмированных душ, их обиды и боль, их жажда и неспособность Полюбить и Понять. Почти гротесковая комедийность неожиданно срывается в эмоциональную и нравственную бездну.


Крокодилия

Красивое и уродливое, честность и наглое вранье, любовь и беспричинная жестокость сосуществуют угрожающе рядом. И сил признаться в том, что видна только маленькая верхушка огромного человеческого айсберга, достает не всем. Ридли эти силы в себе находит да еще пытается с присущей ему откровенностью и циничностью донести это до других.Cosmopolitan«Крокодилия» — прозаический дебют одного из лучших британских драматургов, создателя культового фильма "Отражающая кожа" Филипа Ридли.Доминик Нил любит панка Билли Кроу, а Билли Кроу любит крокодилов.


Рекомендуем почитать
Коронация

Семейная сага: главный герой несчастлив в браке; за ним всюду следует его второе Я — Король. Король говорит то, что думает, а главный герой нерешителен. Сможет ли он править в королевстве собственной жизни?


Антология современной польской драматургии

В антологии собраны разные по жанру драматические произведения как известных авторов, так и дебютантов комедии и сочинения в духе античных трагедий, вполне традиционные пьесы и авангардные эксперименты; все они уже выдержали испытание сценой. Среди этих пьес не найти двух схожих по стилю, а между тем их объединяет время создания: первое десятилетие XXI века. По нарисованной в них картине можно составить представление о том, что происходит в сегодняшней Польше, где со сменой строя многое очень изменилось — не только жизненный уклад, но, главное, и сами люди, их идеалы, нравы, отношения.


Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.