Антиваксеры, или День вакцинации - [9]

– Да, – кивнул полицейский, – мы говорили с Вами о возможности такого развития событий. Секретарь антиваксеров любит подобные шутки. Хотя странно, что он решил устроить проверку именно Вам.

– Ничего себе шутки! – воскликнул Олег, – ведь он велел мне убить Бабушкина!

– Вот это уже необычно, – согласился Антонов, – как правило роль людей, которых требуется ликвидировать, исполняют сами члены партии.

– Да, Вы говорили, я помню. Я поэтому так расстроился, когда услышал его имя – думаю, неужели Андрей Николаевич состоит в партии антиваксеров, этого не может быть!

– Вам то, что переживать, Вы же сами оттуда?

– Ну просто я его знаю, он живет, то есть жил, недалеко от меня, на соседней улице. Когда Зарю эту начали выпускать, я все думал – какой талантливый человек, хоть и враг, но достоин уважения! А он вдруг оказался предателем…

– В жизни и не такое случается, – успокоил Кузнецова собеседник, – продолжайте, Олег Спиридонович.

– Так вот, мы пришли к нему в подъезд, надели маски, перчатки, Штык позвонил в дверь…

– Штык это кто? —перебил следователь.

– Не знаю, робот какой-то, совсем недавно в партии. Его отправили вместе со мной на дело, мы вдвоем пошли к Андрею Николаевичу.

Полицейский что-то записал в ежедневнике, Олег продолжал.

– Бабушкин открыл, Штык его оглушил и потащил в зал. Там привязал к стулу, рот заткнул кляпом, – Олег вспомнил себя самого в таком же положении во время партийного суда, и у него сердце защемило от внезапно нахлынувшей жалости к Андрею Николаевичу.

– Я прочитал приговор, потом Штык дал мне пистолет, – тут агент неожиданно заревел, а слезы ручьем потекли у него из глаз.

Майор подождал, пока истеричный киллер затихнет, протянул ему пачку салфеток, чтобы тот вытер слезы и высморкался, и заговорил:

– Все правильно. Я же Вас об этом предупреждал. Пистолет то незаряженный. Таким образом в партии отбирают кадры. Если не смог выстрелить, значит и дальше будешь ходить на митинги и строить карьеру пушечного мяса. А если смог, то тебе можно доверить дела поважнее.

– Они что, всех так проверяют? – изумился Олег.

– Да нет конечно, только тех, у кого, по их мнению, есть перспектива.

– Да ну, какая у меня может быть перспектива? – Кузнецов даже засмеялся и махнул рукой, несмотря на трагизм ситуации, – я же дурак!

– Возможно, – дипломатично сказал следователь, – зато Иван Иванович не дурак, и он хорошо умеет разбираться в людях, а значит что-то в тебе разглядел. Но давай уже, заканчивай рассказ, не томи.

– Я взял пистолет и нажал на спуск! Он щелкнул, а Бабушкин умер, – Олег снова заревел.

– Как умер? – полицейский даже подскочил на стуле, – пистолет выстрелил?

– Нет, – сквозь слезы проговорил незадачливый убийца, – просто щелкнул, а редактора, наверное, инфаркт от страха долбанул.

– Вот видишь, – машинально сказал майор, шокированный услышанным, – ты в нем сомневался, а он совсем даже не предатель!

– Не предатель, – согласился плачущий Олег.

– И что дальше?

– Ничего, он вместе со стулом упал назад, Штык пощупал пульс, сказал, что Бабушкин умер, и мы ушли. Штык велел идти мне домой, а сам отправился на доклад к Ивану Ивановичу.

– Да, ситуация, – протянул полицейский. Такого драматического развития событий при вербовке агента он совершенно не ожидал.

– А сегодня мне снова позвонили из партии, и велели в восемь вечера прийти к Ивану Ивановичу на аудиенцию, – жалобно глядя на собеседника сказал Олег, – а я боюсь!

И безжалостный киллер опять захлюпал носом.

Следователь напряженно размышлял. Ну хорошо, пусть Бабушкин умер от инфаркта, но его ведь уже должны к этому времени найти.

– Вы развязали жертву?

– Нет, мы сразу ушли.

Антонов продолжал напряженно размышлять. Бабушкина уже должны найти, причем мертвым и привязанным к стулу. Но почему до сих пор никто не стоит на ушах? Что-то здесь нечисто.

– А не показалось Вам, что он умер? Может он просто потерял сознание от страха, а потом очнулся, после вашего ухода?

– Не знаю, – развел руками Олег, – я больше у него не был.

– Можете описать пистолет, который дал Вам напарник?

– Я не разбираюсь в них, – сказал Кузнецов, – да и не запомнил совершенно, не до того было. Вроде черный.

– А почему Вы только сейчас пришли ко мне, а не утром?

– Так я же со вчерашнего дня на принудительных работах, с восьми и до семнадцати, – объяснил завербованный, – куда я уйду. Ладно хоть телефон не отбирают, вот я и смог Вам позвонить.

Следователь молчал минут пять, потом заговорил.

– Значит так, Олег Спиридонович, поздравляю, проверку в партии Вы по всей видимости прошли. Теперь секретарь антиваксеров должен поручить Вам какое-то действительно серьезное дело. За Вами скорее всего начнут следить от партии, поэтому больше никаких контактов со мной. Через пару дней я пришлю своего сотрудника на принудительные работы, ему расскажете, какое задание получили.

Полицейский еще раз повторил пароль и отзыв.

– Ну, с Богом, Олег Спиридонович! – майор пожал гордому агенту руку, – до встречи остался всего час, езжайте к Ивану Ивановичу, и ничего не бойтесь. Только больше никого не убивайте!

Глава 8. Юридические тонкости

(среда, 19:00, трое суток до Дня вакцинации)