Следующие пару недель Бабушкин шутки ради и от нечего делать часто размышлял над словами Вилена Егоровича, которые тот даже и не вспомнил на утро. Мало ли что может прийти в пьяную голову. А вот Андрею Николаевичу эти слова сильно запали в душу.
Допустим, у него нашелся двойник, который умирает в квартире Бабушкина от рук антиваксеров, а сам Бабушкин на время исчезает. Тогда все пойдет так, как и предсказывал Смирнитский. Андрей Николаевич посмертно прославится и получит так необходимую ему популярность. Но что делать потом? Ведь не объявишься через неделю, и не скажешь, дескать ты не умер, а просто ходил за хлебушком, пока в твоей квартире убивали случайно заглянувшего туда двойника.
Такой номер не прокатит. Но, с другой стороны, можно завладеть документами убитого и жить дальше под чужим именем, наслаждаясь посмертной славой. Андрею Николаевичу было шестьдесят восемь лет, денег, заработанных за последнее время и собственных сбережений хватит лет на десять безбедной жизни, а дольше и не факт, что он проживет. На документы двойника можно купить небольшую квартирку и спокойно писать мемуары. А потом подкинуть их в газету через того же Смирнитского, да и опубликовать от его имени, как воспоминания о друге. Вот только такой блестящий, хоть и теоретический план омрачало одно обстоятельство – двойника придется ликвидировать. А Бабушкин даже в самом страшном сне никогда не смог бы убить человека. Он и представить такого не мог.
Но скоро Андрей Николаевич поймал себя на мысли, что подсознательно вглядывается во всех встречных мужчин его возраста и телосложения, и невольно отмечает тех, кто мог сыграть роль двойника. Он и сам испугался, когда впервые застукал себя за таким занятием. Но он успокоился простой мыслью – даже если он и захочет кого-нибудь убить, то сделать этого никак не сможет. Бабушкин никогда в жизни не держал в руках огнестрельное оружие, у него не было ни ружья, ни пистолета, и где их взять, он совершенно не представлял. А киллеров, которых можно нанять на такое дело, в его родном провинциальном Шахтинске отродясь не водилось.
Глава 35. Сказка от прокурора
(пятница, 13:00, 23 часа до Дня вакцинации)
Итак, Беккер неожиданно огорошил коллег странным предложением устроить теракт в День вакцинации, и тут же спросил у Бритвина:
– Какие последствия ждут лично Вас в связи со смертью Штыка?
Полковник тяжело вздохнул. Он много раз уже думал об этом, и мысли его были весьма невеселыми.
– Вряд ли я сохраню свою должность и отделаюсь простым выговором, – честно сказал Бритвин, – скорее всего меня снимут, а возможно вообще уволят из органов. План придумал я, значит мне и отвечать за его провал.
– А Вы сообщали наверх о гибели сотрудника? – спросил прокурор.
– Пока нет, – признался полковник.
– Хорошо, – сказал Сан Саныч, – итак, господа, мы имеем два трупа, Штыка и Бабушкина. Если не придумать стройную версию смерти старшего лейтенанта ФСБ, то для полковника Бритвина это будет иметь самые неприятные последствия. Да и Андрей Николаевич бесконечно не может лежать в холодильнике, хотя черт его знает, кто там вместо него лежит на самом деле. Но в любом случае, смерть главного редактора тоже надо легализовать. Так?
Котов и Бритвин согласно закивали, не понимая пока, к чему клонит прокурор.
– А расскажу ка я вам, пожалуй, сказку, под названием «Бабушкин и террорист», – Беккер удобно раскинулся в кресле, сцепил руки на груди и заговорил.
– Итак, началось все с того, что в партию антиваксеров затесался отмороженный террорист-смертник по кличке «Олег». Он запланировал совершить гнусный теракт во время главного городского праздника – подорвать в толпе народа взрывное устройство. Преступник хочет коварно проникнуть на площадь, где его никто не ждет, и эффектно погибнуть возле городской святыни – памятника Первым вакцинаторам, забрав с собой на тот свет несколько десятков человек. Но по пятам мерзкого отморозка неумолимо идет секретный агент под псевдонимом «Штык», своевременно внедренный к антиваксерам прозорливым начальником ФСБ. Штык раскрывает коварный план так называемого Олега и начинает преследовать его (Олега конечно, а не план). Однако агент ФСБ пока не может остановить смертника, ведь тот, увидев Штыка, и поняв, что его песенка спета, мгновенно приведет взрывное устройство в действие, убив случайных прохожих. А у агента совершенно нет возможности позвать на помощь своих коллег! Батарейка в телефоне кончилась! Мерзкий же террорист, плотоядно хихикая и сжимая в потных ладошках шнур от взрывного устройства, неумолимо приближается к городской площади, где находятся сейчас сотни беззащитных горожан. И тогда Штык принимает мужественное и единственно возможное решение – дождаться, когда гнусный террорист окажется в безлюдном месте и кинуться на гада, ценой своей юной жизни остановив его! Но тут сама судьба посылает агенту Андрея Николаевича Бабушкина, главного городского глашатая, в парадном костюме, с воздушным шариком в руке радостно спешившего на площадь, чтобы принять участие в светлом празднике Дня вакцинации.
Прокурор прервался на мгновение, отпил остывшего чая, и продолжал.
