Антиваксеры, или День вакцинации - [46]

– Сам то лучше? – усмехнулся Котов, – придумал блестящий план с кучей трупов.

– Главе врал бесстыжими глазами, не сказал ничего про своего агента, – укорил коллегу Бритвин.

– Зато мой агент жив, в отличие от твоего, – парировал Котов.

Полковники злобно посмотрели друг на друга, но их дружеский диалог прервал очень быстро вернувшийся прокурор.

– Ну вот господа, и ответ на вопрос, зачем Бабушкину понадобилась инсценировка убийства, – весело сказал он, – оказывается Соловьев уже четыре месяца как отстранил главного редактора от руководства Зарей. У них произошла размолвка – Андрей Николаевич хотел сам стать героем Дня вакцинации, а Глава решил назначить на эту должность футболиста Васильева.

– Тренера Васильева, – машинально поправил Беккера Котов.

– Да какая на хрен разница, – махнул рукой Сан Саныч, совершенно не разбиравшийся в премудростях футбола, – пусть тренера Васильева.

– Значит Бабушкин захотел славы, – сообразил Бритвин, – и решил инсценировать свою смерть, чтобы всколыхнуть горожан и стать героем Дня вакцинации? Не мытьем, так катаньем? И использовал для этого мой же план?

– Похоже на то, – сказал прокурор.

– Ну и хитрая же сволочь, – возмутился Бритвин.

– А кому тогда принадлежит труп убитого? – спросил Котов.

– Это еще придется выяснить, – сказал Беккер, – но я думаю, установление личности трупа пока подождет. Скорее всего Андрей Николаевич нашел какого-нибудь похожего на себя маргинала. Вряд ли у него есть запасной брат близнец.

– Тогда и с письмом все ясно, – сказал полицейский, – Бабушкин решил прославиться, и инсценировал свою смерть. Но мы его невольно перехитрили и скрыли убийство. Бабушкин в шоке, его план на грани срыва, и он от отчаянья пишет Соловьеву послание, где угрожает убить нас.

– Похоже своим письмом он хотел сорвать День вакцинации, запугав власти предстоящим терактом, – подхватил прокурор, – раз уж не сумел стать героем этого Дня. Ведь не упрись сегодня Глава рогом, то завтрашний праздник бы не состоялся. А может Бабушкин хотел нас спровоцировать, чтобы мы обнародовали его смерть, сообщили о ней людям и реализовали его первоначальный план.

– А кто такой ЛАР? – спросил Котов.

– Да какая разница, – ответил Беккер, – выясним, когда поймаем Бабушкина.

– Но кто убил Штыка? – спросил Бритвин, которому эта мысль так и не давала покоя.

– Вот этого я совершенно не понимаю, – признался прокурор, – давайте подумаем, пораскинем мозгами, для чего мы тут собрались?

– У меня есть две версии, – сказал начальник полиции, – его убили либо антиваксеры, вычислившие каким-то образом в нем агента ФСБ, либо случайные бандиты с целью ограбления, когда он шел ночью почесать руки об Олега.

– Есть и третий вариант, – сказал Бритвин, – возможно Штык выманил Кузнецова на улицу, чтобы вывести из игры, а тот раскусил напарника, улучил момент и сам его вырубил, но не рассчитал силу.

– Слабо в такое верится, – с сомнением сказал Котов, – судя по характеристике этого Олега.

– Ну почему-же, – возразил Бритвин, – ведь в момент смерти Штык был абсолютно спокоен, значит он не ожидал нападения. Допустим, он позвонил Олегу и позвал того снова сходить к Бабушкину, например, чтобы замести там следы. Ему же надо было как-то выманить напарника из дома. А Кузнецов решил, что Штык хочет его убить, как ненужного свидетеля! Да, собственно, старший лейтенант и в самом деле пришел с недобрыми намерениями, может быть он в разговоре чем-то выдал себя. Олег сказал ему, что сейчас оденется и выйдет. А с собой прихватил первое попавшееся оружие – обычный молоток. Он ведь много лет работал сварщиком, и молоток в руке держать хорошо умеет. Они направились в сторону Бабушкина и Штык пошел впереди Кузнецова, чтобы тот ничего пока не заподозрил. Наверное, хотел отвести его в глухое место, а там уже вырубить. Но Олег решил не ждать милости от природы, а сам тюкнул товарища по затылку молотком, когда тот совершенно не был готов к нападению.

Беккер задумчиво кивал головой. Действительно, версия Бритвина была вполне логичной и многое объясняла.

– Подведем итоги, – сказал Сан Саныч, – мы выяснили, что смерть Бабушкина является инсценировкой, с помощью которой он решил добиться известности. Соответственно никакого мифического террориста, убившего главного редактора и планирующего новый теракт, в природе не существует. А если какую-то пакость задумают Иван Иванович с Олегом, то будучи у нас под колпаком, они никаких непредвиденных действий совершить не смогут. Гипотетической третьей силы, способной устроить завтра в Шахтинске теракт, похоже в природе не существует, если только сам Андрей Николаевич что-нибудь не задумает от отчаянья.

Котов и Бритвин внимательно слушали, а Беккер продолжал свой монолог.

– В итоге от нас требуется сделать лишь три вещи. Первое – сегодня ночью тщательно проверить площадь торжеств и памятник Первым вакцинаторам на предмет наличия взрывчатки. Ведь кто знает, вдруг Кузнецов, пока срезал скобы, нашпиговал монумент тонной динамита, а завтра устроит нам эффектный салют. Второе – сразу же после проверки выставить оцепление вокруг площади, ограничив вход на нее одним проходом с рамкой-металлодетектором. И третье – раздать полицейским в оцеплении фотографии Бабушкина, с приказом немедленно задерживать любых похожих на него лиц.