Анти-Макиавелли, или Опыт возражения на Макиавеллиеву науку об образе государственного правления - [67]

. Венецианцы были против, король испанский тоже, с Францией об этом предприятии шли переговоры, и тем не менее папа с обычной своей необузданностью и решительностью сам стал во главе похода. Этот шаг заставил Испанию и венецианцев в замешательстве остановиться: Венецию – из страха, Испанию – из желания вернуть все королевство Неаполитанское; с другой стороны папа переманил на свою сторону короля французского. Видя, что дело начато, и желая заручиться дружбой папы, чтобы унизить венецианцев, король не счел возможным отказать в помощи своих войск, не нанося папе явного оскорбления. Таким образом, Юлий своим стремительным движением осуществил то, что никогда не удалось бы другому папе при всем возможном человеческом благоразумии: ведь если бы он выждал заключения договоров и устройства всех дел, чтобы уехать из Рима, как сделал бы любой другой папа, то никогда не имел бы этого успеха. У короля французского нашлась бы тысяча отговорок, а у других – тысяча угроз. Не хочу останавливаться на прочих его делах, которые все были похожи на описанное и все кончались успешно; краткость жизни папы не дала ему возможности испытать неудачи, так как если бы наступили времена, требующие осторожности, то с ними пришла бы его гибель: никогда не отступил бы он от средств, к которым влекла его природа. Итак, я заключаю, что раз судьба изменчива, а люди в поведении своем упрямы, то они счастливы, пока судьба в согласии с их поведением, и несчастны, когда между ними разлад. Полагаю, однако, что лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба – женщина, и если хочешь владеть ею, надо ее бить и толкать. Известно, что таким людям она чаще дает победу над собою, чем тем, кто берется за дело холодно. И наконец, как женщина, судьба всегда благоволит к молодым, потому что они не так осмотрительны, более отважны и смелее ею повелевают.

Глава ХХVI Воззвание об овладении Италией и освобождении ее из рук варваров

Пересматривая все сказанное выше и размышляя наедине с собой, благоприятствуют ли сейчас времена возвышению в Италии нового властителя и есть ли в ней материал, которым мог бы воспользоваться умный и сильный человек, чтобы придать ему форму во славу себе и на благо всему ее населению, я вижу столь многое, способствующее новому Князю, что не знаю, было ли когда-нибудь время, более для этого удачное.

Если, как я говорил, чтобы проявилась мощь Моисея, необходимо было народу израильскому рабство его в Египте, а для познания величия души Кира требовалось, чтобы персы оказались под игом мидян, и если положено было афинянам жить в рассеянии, чтобы раскрылась доблесть Тесея, то и сейчас, чтобы познать силу итальянского духа, должна была Италия опуститься до нынешнего предела, быть больше рабой, чем евреи, больше слугой, чем персы, больше рассеянной, чем афиняне, быть без главы, без государственного закона, разбитой, ограбленной, истерзанной, опустошенной, претерпевшей все виды унижения. Хотя и до сих пор появлялся иной раз как бы луч надежды в образе того или другого человека и можно было думать, что он послан Богом для ее спасения, но затем всегда оказывалось, что судьба отталкивала его в самый разгар подвигов. Так, словно покинутая жизнью, ждет Италия, кто же сможет исцелить ее раны, положить конец разграблению Ломбардии, поборам в Неаполе и Тоскане, излечить давно загноившиеся язвы. Посмотрите, как молит она Бога о ниспослании того, кто бы спас ее от этих жестокостей и дерзости варваров. Посмотрите далее, как она вся готова стать под чье-нибудь знамя, лишь бы нашелся человек, который его поднимет. Не видно, на кого бы Италия в настоящую минуту могла больше надеяться, чем на ваш знаменитый дом; он, счастие и доблесть которого отмечены покровительством Бога и церкви, ныне им же возглавляемой, мог бы взять на себя долю освобождения. Это будет не так трудно, если вы вспомните деяния и жизнь тех, кто был назван уже раньше. Пусть такие люди редки и подобны чудесам, они были все же людьми, и никому обстоятельства так не помогали, как сейчас нам; ведь предприятие их не было ни справедливее этого, ни легче, и Бог не был к ним милостивее, чем к вам. Здесь праведное, великое дело: ибо война справедлива для тех, кому необходима, и оружие священно, когда оно является единственной надеждой. Все готово вполне. Когда велика подготовленность, не может быть больших трудностей, только бы руководился ваш дом действиями тех, кого я поставил образцом. Более того: являются необычайные, беспримерные знамения Божьи: разверзлось море, облако указывало путь, скала источала воду, падала манна дождем – все соединилось во имя величия вашего. Остальное должны сделать вы сами. Бог не хочет совершать все, чтобы не лишать нас свободной воли и частицы славы, выпадающей на нашу долю. Неудивительно, что никто из названных выше итальянских вождей не в силах был исполнить подвиг, которого можно ожидать от вашего прославленного дома, и что после стольких переворотов и войн всегда кажется, что иссякла боевая доблесть Италии. Это происходит оттого, что ее старые учреждения не годились, не было никого, кто сумел бы даровать eй новые. Ничто ведь не приносит человеку, только еще возвышающемуся, столько чести, как созданные им новые законы и новые учреждения. Если такие дела стоят на крепкой основе и в них есть величие, они делают Князя предметом поклонения и восхищения; в Италии же нет недостатка в материале, которому можно придать любую форму. Велика мощь в членах тела, лишь бы хватило ее у вождей. Посмотрите, как на поединках и в схватках между немногими выделяются итальянцы силой, ловкостью, находчивостью в бою. Но стоит им выступить целым войском, и они не выдерживают. Все это происходит от слабости вождей. Кто что-нибудь понимает, того не слушаются, и всякому кажется, что он все может сам, раз до сих пор никто не сумел настолько выделиться собственной силой и счастьем, чтобы перед ним склонились остальные. Отсюда и получилось, что за все это время, в течение всех войн, которые велись за прошедшие двадцать лет, войско, состоявшее целиком из итальянцев, всегда терпело неудачи. Об этом свидетельствуют Таро, затем Алессандрия, Капуя, Генуя, Вайла, Болонья, Местри