Антарктика - [57]

Толкнув ногой двери лаборатории, Елена переступила порог и сразу увидела Андрея и Деркача, склонившихся над чертежом. Над ними торчала голова Кирилла. Услышала и рокочущий от еле сдерживаемого торжества голос Деркача: «…и тогда избыточная интенсивность будет поглощаться».

Чемодан опустился с внушительным стуком.

Андрей и Кирилл увидели Елену, а Деркач все еще „смотрел в свой чертеж.

Елена отвернулась и сразу вышла.

— Да куда ты смотришь? — возмутился Деркач, заметив, что взгляд Андрея прикован к двери. — А это что? Кира, что за гроб в лаборатории?

Кирилл молча прошел к двери, поднял чемодан и отнес его в дальний угол.

— Смотри! — нетерпеливо дернул Андрея за рукав Деркач и ударил карандашом по чертежу…

Они проработали неделю почти без перерыва. Спали по три-четыре часа. Теперь гнал Деркач. Его по-настоящему увлекла идея управляемого снижения мощности лазерного луча.

Когда в воскресный день Андрей, быстро пройдя по коридору тихого, словно вымершего, института, толкнул дверь деркачевской лаборатории, его оглушил неожиданный рев толпы. «А-а-а-а-а! — слилось воедино неистовство стадиона и крик сердца комментатора. — Ая-я-яй-я-яй! Упустить такую возможность! Сабо буквально вышел один на один с вратарем! Ну, в каких-нибудь пяти метрах…»

«Спидола», выхлестнув тонкий прут антенны, стояла на верстаке рядом с лазерной установкой. Кирилл, зажав голову руками, сокрушался вместе с комментатором.

Деркач, кроша мел, торопливо что-то считал на огромной черной доске. Ни он, ни Кирилл Андрея не замечали.

Андрей одним движением натянул на себя халат, подошел к верстаку.

«Угловой удар! Почти вся дина…» — Андрей выключил «Спидолу».

— Ну чего ты? — обиделся Кирилл.

— Давай работать, Кира.

Кирилл развел руками, кивнул на Деркача — не во мне, мол, дело.

— Где был-то?

— В институте Гельмгольца, — Андрей ответил шепотом. — Слыхал о таком?

— Не-а.

— Ну и не знай лучше.

— Что случилось? — Деркач повернулся к ним с перекошенным лицом.

— Что? — Кира часто заморгал. — Ну, разговариваем.

— Я не об этом! — Деркач топнул ногой. — Только что был фон. Постоянного контура фон!

Андрей и Кирилл переглянулись.

— А! — обрадовался Кира. — Репортаж! — Он потянулся к «Спидоле».

— Не надо! — остановил Деркач. Он несколько секунд постоял, уставясь в одну точку, круто повернулся к доске и опять застучал мелом…

— Слышь, Андрей, — Кирилл тоже перешел на шепот, но это ему трудно давалось. — Шеф мне все-таки путевочку выбил.

— Молодец!

— Кто?

— Деркач… Подержи-ка кончик… Спасибо.

— Вежливый ты. Все врачи вежливые?

— Должны быть все.

— Все! — Деркач положил мел, вытер платком руки. — Давайте попробуем.

И снова ударили три коротких, как выстрелы, удара, и на матовой пластинке трижды вспыхнула красная точка.

Медленно, словно опасаясь беды, Андрей подошел к щиту. Рывком, как повязку с больного места, снял контрольную пластинку. Сразу бросились в глаза три аккуратных дырочки в пластинке.

— Ну и что? — Деркач передал пластинку Кириллу. — Это ж непрозрачный конибий! А глаз, ты говоришь, прозрачный.

— Глаз!.. — Кирилл вскинул пластинку. Свет от лампы пробивался сквозь отверстия, светился на Кирином лице тремя золотистыми мушками. — Такими ударами башку просверлить можно!

— Мне уже просверлили! — глухо проворчал Деркач. — Хватит на сегодня! — Он снял халат, потянулся.

Андрей смотрел на Деркача уничтожающе, но тот делал вид, что не замечает его взгляда.

— А ведь я, кажется, дорубал! — Кирилл хлопнул в ладоши. — Что мне за это будет, Артур Иванович?

— Нобелевская премия.

— Нет, правда!.. — Кирилл повернулся к Андрею. — Надо всю систему, — он обвел рукой хитросплетение проводов и блоков на стене, — переиначить на понижение исходного.

— Да! — обрадовался Андрей.

— Да? — Ноздри Деркача раздулись. — А как я буду свой опыт ставить? Или это уже никого не интересует? — Он повернулся к Андрею. — Ты хоть газеты читаешь?

Кирилл почесал отверткой затылок.

— Тут, конечно, надо решить, что важней.

— Кому? — повернулся к нему Деркач.

— Человечеству.

Деркач хмыкнул. Пошел к шкафчику.

— Сегодня ночью я, наконец, буду спать. Ясно?

Андрей и Кирилл не смотрели на Деркача. Он не дошел до шкафчика, вернулся к Андрею.

— Ну, имей ты совесть! Вчера я когда лег? А позавчера? Всю неделю, Андрей!

— А хочешь… За пять минут сниму всю твою усталость?

— Да иди ты…

Но Андрей успел заметить в глазах Деркача просыпающийся интерес.

— Научу — оживешь! — Андрей сбросил халат. — Знаешь, что такое хатха-йога?

Через несколько минут Деркач лежал на полу. Носки ног разошлись в разные стороны, безжизненно, ладонями вверх вывернуты разметанные руки. Голова чуть свернулась набок, глаза закрыты.

Кирилл стоял над ним, как боксерский рефери над нокаутированным. И монотонно звучал голос Андрея:

— Постарайся представить синее небо. Повторяй про себя: «Синее небо, синее небо!..»

— А правда, что-то светлеет!

— Молча лежи!.. Ты никого не слышишь. Ты видишь синее-синее небо.

Деркач послушно умолк. И тут они услышали вскрик женщины.

Андрей и Кирилл вздрогнули.

Елена с порога бросилась к Деркачу. Тот резко сел, и тогда Елена испуганно отшатнулась.

— Господи! Что здесь происходит?

— Это все он! — Деркач ткнул пальцем в Андрея, пружинисто поднялся. — Он ко всему еще йог! А гвозди можешь глотать?