Аномальщик. Часть 1 - [18]
— И все же как–то…
— Легенды про … — тут он усмехнулся. — … Леших знаешь?
— Слыхал. Сказки — не понимая, к чему он клонит, ответил я.
— Так вот. В этих Блудильнях, лешие и могут поводить, да так, что в голос взвоешь.
— Да ну! — вырвался у меня ироничный возглас.
— Я тоже не верил, — усмехнулся Леший. — Пока так один раз сам не попал. Изрядно я тогда по лесу намотал.
— И как вышел?
— Попросил отпустить меня. Сразу и вышел.
Я решил сменить тему. Уж больно по сказочному звучали объяснения Лешего. Ну не верилось мне, хоть убей!
— А как ты понял, что это аномалия? — спросил я.
Леший бросил на меня взгляд прищуренных глаз. В них ясно читалась хитринка понимания поворота в нашем разговоре.
— Так ты посмотри. Поляна, — почти идеальный круг. С чего это деревья не растут здесь? Вон там — он ткнул пальцем в сторону холма. — Земля–то похуже будет. Камешки, глина. Однако там, хоть и чахлые, но кустики имеются. А здесь, на нормальной почве, такая проплешина. С чего?
— Может просто здесь внизу камни? Слой почвы просто тонкий? — предположил я.
— Ага. И деревья растут почти по окружности, совершенно случайно, — ехидно заметил Леший. — Неужели такая ровная скальная основа? Тогда где хоть маломальские кусты? Подлесок? А нету их! Пусть почва тонкая, но ведь для них–то должно и ее хватить. Но мы имеем то, что имеем. А именно этот странный круг.
Я все равно довольно скептически отнесся к этому.
— Да оно самое, я тебе говорю, — убеждал меня Леший
— Но я все равно ничего не ощущаю, — покачал я головой.
— Да тут и не надо ощущать. Все и так видно, — Леший показал на ручей. — Сам гляди.
Я перевел взгляд на ручей. Ручей как ручей. Ну да, чистый довольно таки. Так может из ключика бежит. Недоуменно вновь посмотрел на Лешего.
— Вот об этом я и говорю. Внимательность, — сказал парень со вздохом.
Он оторвал сухой стебелек травы.
— Смотри, — сказал он, бросая его в ручей.
Я посмотрел на поплывшую по воде травинку. Вот она завертелась в миниатюрном бочажке, покрутилась там, и снова ее подхватили прозрачные струи. Я уже хотел спросить Лешего поэнергичней, в духе, какого черта он мне голову морочит, как вдруг замер, словно соляной столб. Не веря своим глазам, я поднял взгляд, чтобы удостовериться в какой от меня стороне холм. Вновь глянул на травинку. Вновь на холм.
— Не может быть! — придушенно просипел я.
Ручей тек. Весело перескакивая камушки, он нес свои свою прохладную свежесть к деревьям. Только, епть! Он не туда тек! В гору, черт меня раздери!! В гору!!!
Я трижды обошел вокруг, присел, подумав, что это может обман зрения? А вот те хрен! Вода журча поднималась на холм и преспокойно текла уже нормально, (вниз то есть) с другой стороны!
— Как ты это объяснишь? — тихо спросил подошедший сзади почти вплотную Леший. — Куда, в какой ряд, ты определишь это? Есть этому место в твоей рациональной картинке?
Он вздохнул и посмотрел в лес.
— Чтобы ты сказал еще пять минут назад, если бы я рассказал тебе, про такое? Поверил бы? Но ты видишь это теперь сам, поэтому тебе приходиться принять это, чтобы ты не думал. А почему ты тогда считаешь, что я привираю в остальном? …
В лагерь мы вошли немного с другого направления. Бурый с Соколом сидели возле костра. Бурый помешивал в котелке, Сокол что–то стругал ножом.
— Ну, как тут у вас? — спросил Леший, подходя ближе.
— Да все тихо, — ответил Сокол. — А у вас?
— Круг нашли, — ответил Леший. — Вон, видишь, Скальд до сих пор в шоке.
Я действительно раз за разом прогонял в голове увиденное. Сейчас даже уже не очень верилось, что я это действительно это видел. Но я видел! Собственными глазами! Черт…
— Повезло, — сказал Бурый. — Я в первый раз нифига не понял.
— Да он тоже, — усмехнулся Леший.
Вечером, когда я плотно утрамбовав пищу в желудок, сидел возле костра, меня будто прорвало. Вопросы так и посыпались из меня, словно раньше мне не давали говорить совсем.
— Слушайте, а кто такие, эти лешие? — задал я первый вопрос.
— Это предки наши их так называли, — ответил Леший, щурясь от дыма. — А мы этих существ, зовем Друг Леса.
— Почему?
— Ну, потому, что он и есть друг. Лесу.
— А людям? Враг?
— Нет, он никому не враг. Он Друг. Но только лесу.
— Логично, — я позволил иронии проскользнуть в голосе. — Зачем же тогда он, как ты сказал «водит»?
— Но мы то в лесу, как ни крути, гости. Особенно сейчас. Да еще и не всегда вежливые. Вот чтоб хозяином положения себя не чувствовали, он и водит. Поймешь это, он отпускает.
— А если не поймешь? Что убьет что–ли?
— Это лес, — закаменел неожиданно лицом Леший. — Это не город, и здесь не людские законы. А люди лезут сюда со своим уставом, это нужно, это нет. Здесь действует один закон…
— Выживает сильнейший? — вставил я.
И ощутил неожиданно себя маленьким мальчиком, что сидит за столом со взрослыми. Не знаю, отчего такое чувство появилось. От снисходительного взгляда Холода, или от какой–то понимающей улыбки Сокола. Не знаю, но было именно так.
— Это человек, люди живут по этому закону. Причем трактуется он довольно вольно, а сила, понятие у многих сильно размытое, — ответил Леший. — А в природе другой закон, который мы, люди сильно хотим забыть. Закон Жизни.
Фанфик на мангу «Infinite Stratos» (Бесконечные небеса). Мне подарена вторая жизнь. Такое ощущение, что это награда за прошлую. Но если вы думаете, что я буду сидеть, как мышка, то вы сильно ошибаетесь! Я приду и возьму все!! Теперь я могу сражаться! И за моей спиной те, кто будут биться вместе со мной! Так и будет! Ведь я русский, я могу все!! Банзай!
Фанфик на анимэ «Isekai no Seikishi Monogatari» (Иной мир – легенда Святых Рыцарей). Как тут все запутано. Огромные человекоподобные машины, летающие корабли. И вместе с этим, активно используют холодное оружие. И почему-то пилотов мужчин мало. Но это даже плюс! А с остальным разберемся, не впервой. Хотя, конечно, так впервые. Но где наша не пропадала?
Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.
В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.
Жанр избранных сочинений рискованный. Работы, написанные в разные годы, при разных конкретно-исторических ситуациях, в разных возрастах, как правило, трудно объединить в единую книгу как по многообразию тем, так и из-за эволюции взглядов самого автора. Но, как увидит читатель, эти работы объединены в одну книгу не просто именем автора, а общим тоном всех работ, как ранее опубликованных, так и публикуемых впервые. Искать скрытую логику в порядке изложения не следует. Статьи, независимо от того, философские ли, педагогические ли, литературные ли и т. д., об одном и том же: о бытии человека и о его душе — о тревогах и проблемах жизни и познания, а также о неумирающих надеждах на лучшее будущее.
Опять тропа уходит извилистой змеей в лес. На ногах верные берцы, за спиной изрядно потертый, но прочный рюкзак. Остался позади шумный город и ты снова здесь. И пьянит чувство, что можешь и не вернуться.А деревья снова шумят и ветер будто шепчет: «Я рад!». И сбросив, будто рубище, все маски и щиты с души, идешь по покрытой травой росе, и понимаешь: «Свободен!». А в душе вновь и вновь звучат слова:«Аномальщик — это не любитель пошляться по лесам. Это не увлечение или хобби. Это то, что всегда тебе не хватало, твоя судьба и призвание.