Аномальщик. Часть 1 - [16]
— Ты сейчас в огромной опасности, — раздался неожиданно сзади голос Бурого.
Я обернулся. На обычно веселом лице парня, застыло выражение суровой решимости.
— Ты не знаешь, что будет, кого опасаться, — произнес слева, неведомо как переместившийся с поляны Сокол. — Мы сейчас совершенно не те, кем мы являемся в городе.
— И здесь тебе никто не поможет, — внушительно произнес Леший и двинулся вперед.
Вслед за ним шаг сделали и остальные, сужая круг. Под сердце кольнула игла страха…
Глядя на эти застывшие словно маски лица, я реально подумал, что совсем же не знаю этих людей! А ведь у них явно не все дома…
Я сидел перед костром и курил. Чай я от греха подальше поставил на пенек рядом. Руки дрожали, знаете ли. Перед глазами все стояли суровые лица, надвигающиеся со всех сторон. Я невольно вновь сжал кулаки, вспоминая свой страх. Тяжело признаваться, но я реально здорово испугался!
Парни подошли почти вплотную. В их странных, остекленевших взглядах, не отражалось никаких чувств. Мне стало совсем не по себе. По телу пробежал холодок.
— Надеешься вернуться? — спросил Леший низким голосом.
— Надеешься?
— Вернуться?
Его слова словно эхо повторили Холод с Соколом, стоящие по бокам.
— Разум силен, — вновь заговорил Леший.
— Разум …
— Силен …
Опять как эхо повторили парни.
— Но Дух старше.
По бокам опять повторили, но почти неуловимым шепотом.
— Время Духа! — произнес Леший
В ту же секунду я ощутил сильный удар в спину. Я полетел на землю, даже не успев никак среагировать. И даже, как есть, потерял сознание. Потому что приобрел адекватность именно вот так, сидя перед костром, а передо мной стояла кружка.
Леший подошел ко мне, держа в руках кружку, сел рядом.
— Ну, давай, спрашивай, — сказал он, закуривая.
Я недоуменно покосился на него. Под впечатлением его спокойствия, мне удалось подавить своей первый порыв, обложить всех матом и я почти нормальным голосом спросил:
— А-а … — протянул я. — Я что–то не понял! Какого черта? Что это было?
— Ориентирование на местности, — с усмешкой пояснил Леший.
Он отпил чай и посмотрел на меня.
— Это трудно вот так, с маху, объяснить. Понять еще труднее. Но раз ты с нами, — он еще раз отпил из кружки.
Я ошеломленно глянул на него. Епть! Я, похоже, схожу с ума!
— Тебе знаком термин «Экстрасенсорное восприятие»? — спросил между тем Леший.
— Какого хрена! — я вскочил на ноги. — Что происходит?!
Леший с удивлением глянул на меня. Я заозирался по сторонам. Остальные сидели у костра, Сокол что–то наигрывал на гитаре. В груди захолодело.
— Не бойся, — произнес Леший. — Это не ты боишься, а твой мозг.
Он встал, положил мне руки на плечи. В сумятице мыслей я и не сразу это заметил.
— Вздохни глубоко, — произнес Леший.
Я машинально исполнил требуемое. Пляска чувств начала подуспокаиваться.
— Запомни. Разум играет на чувствах, как это не парадоксально. Держи их в контроле. Иначе ты можешь реально шифером зашуршать.
Я еще раз глубоко вздохнул.
— Хорошо. Садись, — сказал Леший.
Он тоже сел рядом.
— Мало привести кого–то в лес и показать что–то необычное, — Леший тоже закурил. — Он может просто не понять, что видит. Или просто не увидеть. Или испугаться до обморока. Но даже в этом случае, неподготовленный человек придумает себе Разумное объяснение.
— И что делать? — спросил я, пребывая в каком–то оцепенении.
— Необходимо сбить его с привычного мироощущения. С четкой последовательности событий. То есть изменить его восприятие реальности.
— Как ты сможешь объяснить дальтонику, что красная, для него, трава на лугу, на самом деле зеленая? — продолжил Леший. — А если вокруг больше никого нет, кто видит ее зеленой? Кто из вас тогда прав? Кто видит реальный цвет? А может, на самом деле она красная и это ты дальтоник? Ведь трава считается зеленой, потому, что так считает БОЛЬШИНСТВО. А если тебе, думающего, что нормален, два человека с уверенностью будут говорить, что трава красная? Или вообще голубая? И будут настаивать, доказывать. Тут и в самом деле можно засомневаться, так?
— Это к чему ты говоришь? — медленно спросил я.
— Что есть мир вокруг нас? Почему мы считаем, что он единственно реален? Потому, что так считает большинство! А если посмотреть по другому? Если отбросить шаблоны? На самом деле мир, такой, какой он есть, лишь потому, что наш мозг постоянно его ДЕЛАЕТ.
— Не понял? Что значит «делает»? Что он делает?
— Это именно то и значит. Как ты понимаешь, что дерево, это дерево? Ты его увидел, пощупал, понюхал. А как ты понял, что ты действительно стоишь перед деревом? А мозг тебе сказал, что данные признаки относятся к дереву. А теперь вопрос. А он то, откуда это знает?
— Ну, родители сказали, наверно, — попытался ответить я. — В смысле ребенку…
Я запнулся, ища слова объяснения. Леший поднял руку, в знак того что понял, о чем я.
— Именно, — усмехнулся он. — Ему сказали, ему объяснили, что вот это вот, нужно воспринимать, как дерево. А что есть тогда то, что мы воспринимаем, что выступает в роли дерева? Какая это субстанция или материя?
— Я, честно сказать, совсем запутался, — помотал я головой.
— Ладно, — усмехнулся Леший. — Опять я увлекся.
Он встал, хлопнув меня по плечу.
Фанфик на мангу «Infinite Stratos» (Бесконечные небеса). Мне подарена вторая жизнь. Такое ощущение, что это награда за прошлую. Но если вы думаете, что я буду сидеть, как мышка, то вы сильно ошибаетесь! Я приду и возьму все!! Теперь я могу сражаться! И за моей спиной те, кто будут биться вместе со мной! Так и будет! Ведь я русский, я могу все!! Банзай!
Фанфик на анимэ «Isekai no Seikishi Monogatari» (Иной мир – легенда Святых Рыцарей). Как тут все запутано. Огромные человекоподобные машины, летающие корабли. И вместе с этим, активно используют холодное оружие. И почему-то пилотов мужчин мало. Но это даже плюс! А с остальным разберемся, не впервой. Хотя, конечно, так впервые. Но где наша не пропадала?
В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
«Метафизика любви» – самое личное и наиболее оригинальное произведение Дитриха фон Гильдебранда (1889-1977). Феноменологическое истолкование philosophiaperennis (вечной философии), сделанное им в трактате «Что такое философия?», применяется здесь для анализа любви, эроса и отношений между полами. Рассматривая различные формы естественной любви (любовь детей к родителям, любовь к друзьям, ближним, детям, супружеская любовь и т.д.), Гильдебранд вслед за Платоном, Августином и Фомой Аквинским выстраивает ordo amoris (иерархию любви) от «агапэ» до «caritas».
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.
Жанр избранных сочинений рискованный. Работы, написанные в разные годы, при разных конкретно-исторических ситуациях, в разных возрастах, как правило, трудно объединить в единую книгу как по многообразию тем, так и из-за эволюции взглядов самого автора. Но, как увидит читатель, эти работы объединены в одну книгу не просто именем автора, а общим тоном всех работ, как ранее опубликованных, так и публикуемых впервые. Искать скрытую логику в порядке изложения не следует. Статьи, независимо от того, философские ли, педагогические ли, литературные ли и т. д., об одном и том же: о бытии человека и о его душе — о тревогах и проблемах жизни и познания, а также о неумирающих надеждах на лучшее будущее.
Опять тропа уходит извилистой змеей в лес. На ногах верные берцы, за спиной изрядно потертый, но прочный рюкзак. Остался позади шумный город и ты снова здесь. И пьянит чувство, что можешь и не вернуться.А деревья снова шумят и ветер будто шепчет: «Я рад!». И сбросив, будто рубище, все маски и щиты с души, идешь по покрытой травой росе, и понимаешь: «Свободен!». А в душе вновь и вновь звучат слова:«Аномальщик — это не любитель пошляться по лесам. Это не увлечение или хобби. Это то, что всегда тебе не хватало, твоя судьба и призвание.