Анна Герман - [38]

Каждой репетиции Анна ждала, как праздника. Конечно, если бы не концерты, которые отнимали много сил, записи могли бы стать более насыщенными, более яркими, но поневоле приходилось совмещать записи и концерты. Потом работу над пластинкой пришлось на некоторое время отложить: польских артистов ждали в других городах Союза. И если почти все ее товарищи не скрывали радости от мысли, что через несколько часов будут купаться в Черном море, то Анна прощалась с Москвой с затаенной грустью.

В поездке она особенно сблизилась с балериной Барбарой Битнерувной, в недавнем прошлом солисткой варшавского Большого театра, гордостью польского балета. Барбара до этого выступала несколько месяцев в Союзе, и в Москве ее подключили к их группе. Какими бы утомительными и долгими ни были переезды, как бы поздно ни заканчивались концерты, каждый день рано утром Барбара надевала черное трико и отправлялась на репетицию. Репетиция "до седьмого пота" продолжалась по четыре-пять часов. А ведь Барбаре далеко за сорок. Лицо у нее немолодое, сплошь изрезанное сетью морщин. Но фигура, движения почти девичьи, изящные, легкие.

Однажды (это было в Одессе) после концерта сквозь толпу зрителей, как всегда, карауливших ее у служебного входа, к Анне прорвалась пожилая женщина, совсем седая, с бледным усталым лицом. Анна сразу же обратила на нее внимание - внешне она резко отличалась от молодых зрителей. Женщина сжимала в руках картонную коробку, аккуратно перевязанную алой ленточкой.

- Это вам, - сказала она, протягивая коробку,

- Что это? - удивилась певица.

- Подарок за ваш голос, - произнесла женщина. - Ничего особенного: пластинки с нашими русскими песнями. Если какая понравится - может, споете. А нет - так просто послушаете. Тут мой адрес, - продолжала женщина, - если у вас найдется время, черкните пару слов...

Через несколько месяцев жительница Одессы Варвара Николаевна Плотникова получила письмо из Варшавы. "Дорогая Варвара Николаевна! - говорилось в нем. - Огромное Вам спасибо за Ваш подарок. Он оказался бесценным. Видно, Вы действительно любите песню, если сумели сохранить такие старые пластинки в хорошем состоянии. Правда, у меня было множество хлопот с проигрывателем. Где сейчас достанешь проигрыватель со скоростью 78? Но у меня множество кавалеров в Польше, и один кавалер, по имени Збьшек, притащил мне патефон... Я поставила самовар, завела патефон и... Ах, если бы Вы знали, сколько удовольствия я получила! Как хорошо, как искренне, как сердечно поют и Леонид Утесов, и Клавдия Шульженко! Знаете, мое детство прошло в Советском Союзе, далеко-далеко, в Средней Азии. И вот услышала я эти песни и как будто снова вернулась в детские годы, и сердце сжалось. Может быть, через какое-то время, когда я стану старше и, как принято говорить, "созрею", - я попытаюсь спеть все эти песни с позиции сегодняшнего дня, но очень бережно, чтобы не обидеть людей старшего возраста, которым эти песни, наверное, бесконечно дороги. Если мне посчастливится выступать снова в Одессе, обязательно увидимся.

Еще раз спасибо за подарок. Ваша Анна Герман".

Сколько было хлопот с этим патефоном} Збышек позаимствовал его у приятеля, который коллекционировал старые вещи - самовары, часы, фотоаппараты, - и привез во Вроцлав. Патефон долго не заводился, очевидно, как говорил Збышек, "сдохла" пружина. Он чертыхался, что-то разбирал, собирал, смазывал. И наконец послышалось шуршание. "Брестская улица на запад нас ведет, - запел хрипловатый голос Утесова, - значит, нам туда дорога, значит, нам туда дорога..." Потом - "Раскинулось море широко". А на следующей пластинке - "Ай да парень, паренек, с этим парнем выйдет толк!"

Мама с бабушкой оставили домашние дела и подсели ближе к патефону. Мама мечтательно и грустно улыбалась.

Анна вспоминала детские впечатления, одновременно подмечая индивидуальные оттенки исполнения, манеру, настрой песен, восхищаясь мастерством русских певцов. Клавдия Шульженко пела знаменитый "Синий платочек", незабываемые "Дороги", мужественно-лирическую песню-воспоминание "Где же вы теперь, друзья-однополчане...". Анна почувствовала, что у нее к глазам подступили слезы.

xxx

Когда Анна вернулась из Москвы, родные наперебой начали расспрашивать ее:

- Ну, как там, на родине? Как вас принимали, что видела, расскажи!

Как принимали? Принимали здорово! Пожалуй, даже незаслуженно здорово. Иногда делалось обидно, что она не в состоянии по-настоящему отблагодарить этих людей за их доброту и сердечность.

Что Анна видела? Да, в сущности, очень мало! Переезды из города в город, из одного концертного зала в другой, репетиции накануне выступлений, когда заранее знаешь, что тебя ждут. Две недели находиться в Москве - и только раз совершить двухчасовую экскурсию по городу, побывать в Третьяковской галерее, в Музее имени Пушкина!.. А все остальное время было занято работой. Как, наверное, слушателям смешно рассуждать со стороны! Подумаешь, песня! Продолжается всего-то две с половиной - три минуты... А сколько за этим кроется, не говоря уже о муках творчества, еще и чисто организационных дел, которых, к сожалению, многим даже очень талантливым исполнителям решить так и не удается,