Анна Герман - [36]

Почему сходятся люди, вчера не знавшие друг друга, а сегодня ставшие близкими, почти родными? В силу ли профессиональных интересов они нуждаются друг в друге? Или их притягивает схожесть характеров и интересов?

Анна понимала, что в Качалиной она нашла подругу, к которой можно прийти с самым сокровенным, глубоко личным. Барьеры, разделявшие еще вчера совершенно не знавших друг друга людей, рушились с удивительной быстротой. О чем бы они ни говорили - о музыке, творчестве, песне или о вещах житейских, обыденных, - им было интересно. Были записаны первые песни для будущей большой пластинки. Правда, работу над ней на время пришлось отложить: Анну Герман отзывали из Советского Союза в Польшу. В Министерстве культуры решили что в этом году она вновь должна петь в Сопоте.

Нынешний приезд в Сопот резко отличался от прошлогоднего. На вокзале (она приехала скорым из Варшавы) ее встречала целая делегация представители оргкомитета, журналисты. Кто-то подхватил ее чемоданчик, кто-то взял под руку и повел в направлении огромного черного "мерседеса". Ее поселили в "люксе" роскошной сопотской гостиницы, с двумя ваннами, тремя диванами и спальней, сплошь выложенной персидскими коврами. "Ax, - с грустью подумала Анна, - когда же у меня будет своя, пусть малюсенькая, но квартира?"

В Варшаве она пыталась дозвониться до Збышека, но телефон не отвечал. Из гостиницы она заказала Варшаву, даже телеграмму маме отправила и попыталась вздремнуть (в поезде спалось плохо). К тому же путешествие ранним рейсом из Москвы в Варшаву самолетом, а потом поездом в Сопот оказалось утомительным.

А через три часа ей позвонили и попросили спуститься вниз: надо ехать на репетицию. Ей сообщили, что Польшу будет также представлять Эва Де-марчик, по Аниному убеждению, певица очень сильная, темпераментная и, что самое главное, мыслящая. Эва впервые в послевоенной польской песне обратилась к лирической поэзии - начала исполнять песни и баллады на стихи Тувима, Галчинского, Броневского. Она не просто пела, она играла на сцене, создавая яркие драматические моноспектакли...

- Ты, конечно, будешь петь "Эвридики"? - галантно раскланявшись, спросил Люциан Кыдринский (и в этом году ему было поручено вести программу фестиваля).

Анна лишь улыбнулась в ответ. Конечно, "Эвридики" она любила, это была выстраданная ею песня. Но ведь надо обновлять репертуар, нельзя же оставаться исполнительницей одного-единственного музыкального произведения! В словах Кыдринского она почувствовала иронию, и хорошее настроение, которое, несмотря на усталость, сопутствовало ей, омрачилось. Что поделаешь, если среди десятка клавиров, которые больше года она добросовестно возит за собой из города в город, она не может отыскать ни одной песни, к которой бы у нее лежала душа? За которую хотелось бы бороться, отстаивать ее, как, скажем, это было с "Эвридиками"?

Всеобщее внимание в Сопоте было приковано к двум представительницам Польши - Эве Демарчик и Анне, по утверждениям прессы, бесконечно одаренным, непохожим по манере друг на друга певицам, способным удивить мир. От их выступлений организаторы фестиваля ждали многого.

Дело в том, что признанным звездам западной эстрады Сопотский фестиваль казался мелким - и с точки зрения престижности и с финансовой стороны. Зато десятки ловцов популярности - американских, английских, бельгийских, голландских, западногерманских певцов и певиц, кочующих из страны в страну, с одного конкурса на другой, бесталанных подражателей, - начинали задавать тон на эстраде "Лесной оперы". Они шумели, визжали, кричали на сцене, напяливали на себя немыслимые убранства, силясь не так, так эдак завоевать симпатии зрителей. И, надо сказать, немалого успеха достигали у дилетантов. Профессионалы же хмурились, высказывая справедливые упреки в адрес организаторов фестиваля. Те же в свою очередь отвечали: ничего не поделаешь, конкурс!

Певцы из социалистических стран отличались прекрасными вокальными данными, строгостью репертуара, хорошим вкусом. Но им не хватало легкости, изящества, артистизма, присущего знаменитым певцам Запада... Но вот даже наиболее осторожные в своих прогнозах журналисты начали писать о возможной сенсации в Сопоте: о массированном наступлении восточноевропейских исполнителей на "незыблемые" бастионы западной "поп-музыки"!

Однако опытные импресарио из США, ФРГ и Италии (а их было на фестивале трое) лишь посмеялись над подобными утверждениями. Смешно, дескать, мечтать о каком-то "наступлении". Да еще где - в Сопоте, чье реноме абсолютно не ценится в могущественном "шоу-бизнесе", при мизерных средствах пропаганды: фестиваль транслируется только по системе "Интервидения". Пластинки с записями выступлений участников фестиваля, которые довольно быстро выпускает фирма "Польске награня", отличаются разве что... крохотными тиражами да в придачу плохим качеством.

"Когда же я наконец научусь не волноваться? - с тоской подумала Анна (только что певицу предупредили, что следующий выход - ее). - Внешне все выглядит вроде бы вполне пристойно - воплощенное спокойствие и уверенность. А внутри? Дрожу как осиновый лист, голова словно в обруч закована, слова забыла... А сейчас Сопот, "Лесная опера" и, может быть, самое важное в моей жизни выступление".