Английский язык с У. С. Моэмом. Театр - [9]
might want some."
"Of course bread is only a habit," said Michael. "It's wonderful how soon you
can break yourself of it if you set your mind to it."
"The poor lamb's as thin as a rail, Michael."
"I don't not eat bread because I'm afraid of getting fat. I don't eat it because I
see no point in it. After all, with the exercise I take I can eat anything I like."
He still had at fifty-two a very good figure. As a young man, with a great mass
ofcurling chestnut hair, with a wonderful skin and large deep blue eyes, a
straight nose and small ears, he had been the best-looking actor on the English
stage.
The only thing that slightly spoiled him (единственное: «единственная вещь,
которая» что слегка портило его; to spoil — портить) was the thinness of his
Мультиязыковой проект Ильи Франкаwww.franklang.ru
22
mouth (так это /был/ тонкий рот: «тонкость его рта»). He was just six foot tall
(он был всего шести футов ростом; foot —зд.фут —мерадлины,равная
30,48см) and he had a gallant bearing (и у него была великолепная осанка;
bearing —поведение,манерадержаться,осанка,выправка). It was his
obvious beauty (именно его очевидная красота) that had engaged him to go on
the stage (побудила его пойти в актеры: «пойти на сцену»; to engage —зд.
разг. побеждать, убеждать, склонять) rather than to become a soldier (вместо
того, что бы стать военным: «солдатом») like his father (как его отец). Now his
chestnut hair was very grey (сейчас его каштановые волосы были совершенно:
«очень» седыми; grey — серый, седой, землистого цвета), and he wore it much
shorter (и он носил их гораздо короче); his face had broadened (его лицо
расширилось = расплылось) and was a good deal lined (и было достаточно
сильно покрыто морщинами); his skin no longer had the soft bloom of a peach
(его кожа больше не напоминала мягкий плод персика; bloom —цветение,
цветок, пушок на плодах; здоровый румянец) and his colour was high (и лицо
его было красным; high color —яркийрумянец,краснота). But with his
splendid eyes (но, с его великолепными глазами) and his fine figure (и его
прекрасной фигурой) he was still a very handsome man (он все еще оставался
очень красивым мужчиной). Since his five years at the war (со времени /его/
пяти лет /проведенных/ на войне) he had adopted a military bearing (он
приобрел военную выправку; to adopt —усыновлять,удочерять;
перенимать,усваивать), so that if you had not known who he was (так, что
если вы не знали, кем: «кто» он был) (which was scarcely possible (что /было/
вряд ли возможно), for in one way and another (так как по тому или иному
поводу: «одним путем или другим») his photograph was always appearing in the
illustrated papers (его фотография всегда появлялась в иллюстрированных
изданиях: «газетах»; to appear — появляться, показываться)) you might have
taken him (вы могли бы принять его; to take smb. for smb — принимать кого-
либо за кого-либо) for an officer of high rank (за офицера высокого чина). He
boasted (он хвастался /тем/) that his weight (что его вес) had not changed since
Мультиязыковой проект Ильи Франкаwww.franklang.ru
23
he was twenty (не изменился с того момента, когда ему было двадцать /лет/),
and for years (и многие годы), wet or fine (/неважно/, в мокрую или ясную
/погоду/), he had got up every morning at eight (он вставал каждое утро в
восемь часов) to put on shorts and a sweater (чтобы надеть шорты и свитер) and
have a run round Regent's Park (и пробежаться вокруг Риджент Парка).
gallant ['gxlqnt] obvious ['ObvIqs] scarcely ['skεqslI] weight [weIt]
sweater ['swetq]
The only thing that slightly spoiled him was the thinness of his mouth. He was
just six foot tall and he had a gallant bearing. It was his obvious beauty that
had engaged him to go on the stage rather than to become a soldier like his
father. Now his chestnut hair was very grey, and he wore it much shorter; his
face had broadened and was a good deal lined; his skin no longer had the soft
bloom of a peach and his colour was high. But with his splendid eyes and his
fine figure he was still a very handsome man. Since his five years at the war he
had adopted a military bearing, so that if you had not known who he was
(which was scarcely possible, for in one way and another his photograph was
always appearing in the illustrated papers) you might have taken him for an
officer of high rank. He boasted that his weight had not changed since he was
twenty, and for years, wet or fine, he had got up every morning at eight to put
on shorts and a sweater and have a run round Regent's Park.
"The secretary told me (/ваш/ секретарь сказала мне) you were rehearsing this
morning, Miss Lambert (что вы репетировали сегодня утром, Мисс Лэмберт; to
rehearse —репетировать,повторять)," the young man remarked (заметил
молодой человек). "Does that mean (это значит, /что/) you're putting on a new
play (вы ставите новую пьесу)?"
"Not a bit of it (ничего подобного)," answered Michael (ответил Майкл). "We're
playing to capacity (мы играем при переполненных залах; capacity — емкость,
Мультиязыковой проект Ильи Франкаwww.franklang.ru
24
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знаменитый роман Моэма «Узорный покров» – полная трагизма история любви, разворачивающаяся в небольшом городке в Китае, куда приезжают бороться с эпидемией холеры молодой английский бактериолог с женой.Прекрасная и печальная книга легла в основу нового голливудского фильма «Разрисованная вуаль», главные роли в котором исполнили великолепные Наоми Уоттс и Эдвард Нортон.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Острие бритвы» — одно из лучших произведений Моэма. Не просто роман, но подлинная «школа нравов» английской богемы начала XX века, книга язвительная до беспощадности и в то же время полная тонкого психологизма.Сомерсет Моэм не ставит диагнозов и не выносит приговоров — он живописует свою собственную «хронику утраченного времени», познать которую предстоит читателю!
Круговорот жизни, чередование удач и несчастий, разлук и неожиданных встреч. Круговорот страстей и увлечений, зависти и дружбы, предательства и самоотверженности.Дочь священника, посвятившая себя юному поэту, аристократ, разрывающийся между чистой любовью к леди и плотской страстью к красивой официантке, жена уважаемого политика, ставшая жертвой хищного и циничного альфонса, — каждый из них, в сущности, хочет всего лишь быть счастливым. Кому из них удастся обрести счастье, а кто обречен на страдания? И какую цену даже самым «удачливым» придется заплатить за исполнение желаний?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.