Английский язык с П. Галлико и миссис Харрис, или Платье от Диора - [6]
Mrs. Harris reflected upon (миссис Харрис задумалась) just how much she was prepared to tell a stranger and then replied firmly (сколько = насколько много она была готова рассказать незнакомцу, и затем решительно ответила): "I'll just 'ave a taxi, if it's all the same to you (я просто возьму такси, если вам все равно = если не возражаете: to have a taxi). I've got me ten quid (у меня есть 10 фунтов /стерлингов/)."
ought [Lt], particular [pq'tJkjulq], stranger ['streInGq]
The Airways man said: "Well, ma'am, I ought to, I am British. But I think you will find most people over here speak a little English and you can get along. I see you are returning with us on the eleven o'clock plane this evening. Is there any particular place you wish to go to now?"
Mrs. Harris reflected upon just how much she was prepared to tell a stranger and then replied firmly: "I'll just 'ave a taxi, if it's all the same to you. I've got me ten quid."
"Ah, well then (ах, ну тогда)," the Airways man continued (продолжил работник авиалиний), "you'd better have some of it in French money (хорошо бы вам часть из них обменять на французские деньги: «вам бы лучше иметь некоторые из них во французских деньгах»). One pound comes to roughly a thousand francs (один фунт равняется примерно тысяче франков: to come — приходить; равняться/составлять)."
At the Bureau de change a few of Mrs. Harris' green pound notes were translated into flimsy (в обменном пункте несколько зеленых фунтовых банкнот миссис Харрис были обменены на тонкие; flimsy — ломкий, непрочный, хрупкий; тонкий /обычно о ткани/), tattered (изодранные), dirty (грязные), blue paper with the figure 1000 on them (голубые бумажки с цифрой 1000 на них) and some greasy metal hundred-franc coins (и несколько засаленных металлических монет достоинством в 100 франков).
roughly ['rAflI], tattered ['txtqd], greasy ['grJzI]
Ah, well then," the Airways man continued, "you'd better have some of it in French money. One pound comes to roughly a thousand francs."
At the Bureau de change a few of Mrs. Harris' green pound notes were translated into flimsy, tattered, dirty, blue paper with the figure 1000 on them and some greasy metal hundred-franc coins.
Mrs. Harris was justly indignant (миссис Харрис была справедливо возмущена). "What's all this (это что такое)?" she demanded (она потребовала ответа). "Call this 'ere stuff money (/разве можно/ назвать это: «эти штуки» деньгами)? Their coins feel like duds (их монеты «ощущаются» как барахло/хлам = как что-то ненастоящее)."
The Airways man smiled (служащий авиакомпании улыбнулся). "Well, in a sense they are, but only the government's allowed to make them (ну, в некоторой степени — да: «они есть», но только правительству позволено делать их). The fact just hasn't caught up with the French yet (этот факт французы еще как раз не уловили: to catch — поймать; уловить /смысл/слова/). Still, they continue to pass (тем не менее, они /монеты/ продолжают использоваться: to pass — идти/проходить; быть в обращении /о деньгах/)." He guided her through the crowd and up the ramp (он провел ее сквозь толпу и по наклонной платформе/пандусу) and placed her in a taxi (и посадил ее в такси: to place — помещать). "Where shall I tell him to take you (куда, мне сказать, чтоб он отвез вас: to take — брать; доставлять /куда-л./)?"
indignant [In'dIgnqnt], government ['gAvnmqnt], caught [kLt]
Mrs. Harris was justly indignant. "What's all this?" she demanded. "Call this 'ere stuff money? Their coins feel like duds."
The Airways man smiled. "Well, in a sense they are, but only the government's allowed to make them. The fact just hasn't caught up with the French yet. Still, they continue to pass." He guided her through the crowd and up the ramp and placed her in a taxi. "Where shall I tell him to take you?"
Mrs. Harris sat up with her slender back (миссис Харрис села, с тонкой спиной = ее спина была тонкой/стройной), thin from hard work (худой от тяжелой работы), ramrod straight (прямой как шомпол), pink rose pointing due north (розовым цветком: «розой», указывающим прямо на север), her face as calm and composed as that of a duchess (/с/ лицом спокойным и сдержанным, как у герцогини). Only the little eyes were dancing with excitement (только маленькие глазки бегали: «плясали» от волнения). "Tell him to take me to the dress shop of Christian Dior (скажите ему, чтобы отвез меня к магазину одежды Кристиана Диора)," she said. The Airways man stared at her (работник авиакомпании пристально посмотрел на нее), refusing the evidence of his ears (отказываясь верить своим ушам: «отрицая данные его ушей»; evidence — очевидность; факты, данные). "I beg your pardon, ma'am (прошу прощения, мадам)?"
"The dress shop of Dior, you 'eard me (магазин одежды Диор, вы слышали меня: to hear)?"
duchess ['dACIs], excitement [Ik'saItmqnt], evidence ['evIdqns]
Mrs. Harris sat up with her slender back, thin from hard work, ramrod straight, the pink rose pointing due north, her face as calm and composed as that of a duchess. Only the little eyes were dancing with excitement. "Tell him to take me to the dress shop of Christian Dior," she said.
Миссис Харрис, скромная лондонская уборщица, однажды видит в шкафу клиентки платье от Диора — и у нее вдруг появляется мечта о столь же восхитительном платье. Эта мечта приведет миссис Харрис в Париж, познакомит с удивительными людьми, устроит ей чудные каникулы. Загадочным образом эта мечта пусть немного, но улучшит весь мир. Таких книжек — добрых, ласковых, веселых — должно быть много-много. Тогда, глядишь, и реальный мир изменится к лучшему.
Это повесть о кошке и «её девочке», о жизни, смерти и любви, а также о том, как лесная «ведьма» и сельский священник спасли жестокого и обиженного на судьбу человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ американского писателя Пола Гэллико(1897–1976) «Верна» — незамысловатая и в то же время глубокая и трогательная история молодой девушки, мечтающей о театральной карьере. Все это — на фоне событий Второй мировой войны. Перевод Олега Дормана.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мысли ссканировщика: Всё-таки нашёл этот рассказ. Правда, поскольку в Интернете с Гэллико плохо (на русском можно найти разве что "Томасину", а на английском -- "The Snow Goose"), пришлось откопать "Науку и жизнь" №12 за 1983 год и отсканировать. Заодно и Люде дал почитать. Она первым делом заподозрила Томми в том, что он целенаправленно делал реконструкцию под отрывок, но потом сама сообразила, что он -- единственный из находившихся возле статуи -- не мог знать, что Синистр в переводе с латыни и есть левша…
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Неугомонная лондонская уборщица ввязывается в новое приключение — теперь она решила разыскать потерянного отца маленького мальчика…