Английский для русских - [9]

Шрифт
Интервал


There’s lots of grammar rules I don’t understand.


А полагалось бы сказать:


There are lots…


Но «are» как-то не актуально звучит, не в ногу со временем. Старомодно, что-ли.


Кстати, вот цитата с русского интернет-форума, которая мне показалась интересной:


«Сколько ни общалась с иностранцами (и инглиш нейтивами и всякими прочими) – все очень спокойно относятся к ошибками в речи и письме. А вот русские русских ужас как любят поисправлять и показать как уж они-то английский знают :)»


Какой вывод напрашивается из этого? Что мы являемся какими-то лингвистическими неряхами? Или хуже, психами? Не удивлюсь… Но все-таки, кажется мне более вероятным, что просто менталитет немного другой. Хотя пес его знает, может и психи…

О пользе сокращений

Некоторые товарищи питают нездоровую неприязнь к сокращенной форме. Из каких-то собственных соображений – попросту привнесенных, скорее всего, из родного языка – такие формы, как I can not, I am not, I do not, etc… употребляются ими в полном, несокращенном виде. Видимо, кажется им, что так звучит более элегантно и правильно, и что именно так говорят настоящие англичане, когда пьют чай. И что англичане эти все понимают, в отличие от американцев, которые что твои избалованные подростки, если не хуже.


И не видят говорящие I can not, что совершенно напрасно они угождают в этот капкан, ходят по краю и сеют семена непонимания и отчуждения в англофонской среде совершенно безо всякой на то причины и надобности.


В общем, я убежден, что говорить так можно скорее только из-за незнания и поэтому хочу в который и нелишний раз напомнить: в языке ничего не бывает просто так. Все возможно, но не без последствий. И стяженная (сокращенная) форма – не исключение. Используйте, как говорится, на здоровье, но понимайте при этом, ЧТО именно вы творите.


Настоящий англичанин (америкоз, шотлец, ирлашка, и так далее), дествительно, может когда-нибудь в жизни использовать полную форму (I can not, I am not, I do not, etc…) Я это сам слышал пару раз в детстве, и кажется, однажды еще, лет десять тому назад. Еще один раз в Англии, и целых три раза в Шотландии. Никогда не слышал в Ирландии, но это скорее потому, что провел там слишком мало времени.


Наиболее колоритный и показательный случай употребления подобной несокращенной формы случился в Шотландии. Естественно, возле кабака, само собой, в Глазго, и, разумеется, после футбольного матча.


В так называемом Глазго Дерби играли протестанский клуб «Рейнджерс» и католический «Селтик». Такая игра – это вам не дворовый футбол. Тут отношения кислые донельзя. Имеют место и соображения лояльности к трону, и религии, и иммиграции (когда-то «Селтик» был клубом католических ирландских иммигрантов). В общем, перед дверью кабака стоял сторонник «Рейнджерса», загораживая проход поклоннику «Селтика». Честно говоря, последний явно обезумел, пытаясь проникнуть во вражеский кабак. Видимо, перебрал и уже просто не соображал. Короче, атмосфера накаленная, очень подходящая для полной формы отрицания, и рейнджерский мужик то и дело не упускает возможности его употребить:


– You can NOT come in, bloody Fenian (очень оскорбительно. И грамматически, и по смыслу, фу).


Но мужик не сдавался, кулаками махал, упал назад.


– I can NOT come in?


– No, you can NOT come in, – повторял превратник и колотил оппоненту по кумполу. Тот упал окончательно, и дело с концом.


Я что хочу сказать: полная форма отрицания – особенная. Поскольку в обычных, ненакаленных ситуациях, принято все-таки использовать сокращенную форму. И в языках, если мы не делаем то, что положено, это не просто так, а несет какой-то дополнительный оттенок.


В этом случае, чаще всего нагнетается напряженность. Теперь подумайте, добиваетесь ли вы именно такого эффекта?


Еще один маленький примерчик.


Подростком я, как и любой ровесник в нашей западной обстановке, воевал круглосуточно с родителями. Они мне говорят одно – не важно при этом, что именно – я отказываюсь это принимать и воспринимать.


– Do you have any homework today?


– No.


– No what?


– No, I do NOT have any homework.


То есть была у меня домашка, но я ее никогда не делал и уж тем более никогда не признавался родителям.


Так почему же так не любят русские сокращать? Сдается мне, есть на то пара причин. Во-первых, сокращение в русском – удел подростков, гопников и алкашей:


– Я ему грю, а он мне грит…


– Слышь мужик, у тя есть еще на водяру?


– Брателла-на, есть мобила, позвонить-на, че?


Кажется, есть и еще причина, по которой русские не сокращают. Хотят себе удлинить время ответа. То есть, чтобы успеть обдумать, что и как сказать. Но не стоит этого делать, дорогие товарищи, не сокращая глагола. Лучше сокращайте, а потом просто остановитесь, чтобы думать.


В общем, в английском это не так. В английском – это необходимость совершенно другой грамматики, порой очень длинной, жизненно нуждающейся в сокращении. Так что давайте, по возможности, употреблять I can’t, I don’t, you shouldn’t, they wouldn’t и так далее. Это не плохой тон, это другой язык, основанный на других принципах.

Ошибки

Сдается мне, что большинство, если прям не все, ошибки делают потому, что переводят буквально с русского на английский.


Еще от автора Гвейн Гамильтон
Моя жизнь с русскими. Или Свой среди чужих

Гвэйн Гамильтон (Gwain Hamilton), преподаватель из Канады, много лет работал в разных городах России учителем английского языка. За время работы прочувствовал жизнь как российской глубинки, так и столицы. Изучение русского языка, чтение классиков (Гвейн большой почитатель М. Ю. Зощенко), общение с простыми и не очень гражданами способствуют постижению глубин загадочной российской души и не менее загадочного российского быта.


Рекомендуем почитать
Творец, субъект, женщина

В работе финской исследовательницы Кирсти Эконен рассматривается творчество пяти авторов-женщин символистского периода русской литературы: Зинаиды Гиппиус, Людмилы Вилькиной, Поликсены Соловьевой, Нины Петровской, Лидии Зиновьевой-Аннибал. В центре внимания — осмысление ими роли и места женщины-автора в символистской эстетике, различные пути преодоления господствующего маскулинного эстетического дискурса и способы конструирования собственного авторства.


Кельты анфас и в профиль

Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.


Поэзия Хильдегарды Бингенской (1098-1179)

Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.


О  некоторых  константах традиционного   русского  сознания

Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).


Диалектика судьбы у германцев и древних скандинавов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.