Англичанка на велосипеде - [60]

Эта история станет его преданием, подарком на все времена, который она обязана сделать спасшему ее человеку.

И, не слезая с велосипеда, Эмили вгрызлась зубами в ароматное сушеное мясо.

В путеводителе — тонкой книжице, где на правой странице находилась карта с масштабом двенадцать миль на дюйм[81], а на левой были перечислены полезные адреса (в основном таверн и стоянок), Эмили отыскала бечевники[82], идущие вдоль берега реки.

Деревянными башмаками рабочих и подковами их лошадей бечевники были утрамбованы нисколько не хуже проселочных дорог, а близость воды и росшие по берегам деревья обещали приятную свежесть, в отличие от палящего солнца и неудобья пастушьих троп, ухабистых и изрытых ямами, которые путеводитель — изданный и запущенный в продажу каким-нибудь дельцом, у кого, безусловно, имелся свой интерес, чтобы заманить умирающих от жажды путешественников в таверны, — рекомендовал в качестве «самого короткого пути».

Одним из таких бечевников и решила воспользоваться Эмили. Сначала путь ее пролегал через лесную поросль, влажную, разогретую солнцем, пахнувшую грибами и гумусом, а потом — по обочине, ощетинившейся зарослями борщевика, дикой моркови и папоротника, вдоль берега канала, уже не использовавшегося по назначению, по которому раньше лениво тащились баржи, развозившие уголь по всему региону Барнсли.

В предместье Брадфорда Эмили въехала уже затемно.

Остановив велосипед под уличным фонарем, она с наслаждением опустила ноги и коснулась земли. Как же приятно наконец расправить суставы, расслабить мышцы и сухожилия…

Эмили положила на руль путеводитель, так, чтобы на него падал свет от фонаря, и открыла страницу с Брадфордом, чтобы подыскать подходящую гостиницу, где могла бы заночевать путешествующая в одиночестве молодая женщина.

Гид рекомендовал таверну «Три сестры», названную в честь сестер Бронте.

Она вспомнила, что когда-то слышала разговор о них, во всяком случае, о той, что носила ее имя, — Эмили. Говорила о ней одна из «маленьких дамочек» Джейсона, Амалия Пикридж, которая, несмотря на свои восемьдесят два года, непременно хотела позировать в костюме Кэтрин Эрншо и ее дочери Кэти, чьи пленительные образы она когда-то воплощала в пьесе, поставленной по роману Эмили Бронте «Грозовой перевал».

Этой книги Эмили не читала. Без устали бороздя на велосипеде окрестности Восточного Йоркшира, она не могла всерьез интересоваться романами, но название книги невольно породило образ Эмили Бронте — молодой женщины в широкополой шляпе, которую резкий ветер, дувший в поросших утесником и лиловым вереском ландах, вынуждал ее придерживать одной рукой, а то и двумя, с силой вонзая в нее ногти при особенно сильных порывах, хотя она и предусмотрительно завязала ленты под подбородком, зеленые, как цвет ее глаз.

Амалия рассказывала, что ей дали эту роль, потому что у нее глаза были зеленые, как у Эмили Бронте. Это очень огорчило Эмили Фланнери, глаза которой вовсе не были зелеными.

И тогда девочка решила натереть их травой и листьями, чтобы они приобрели тот несравненный цвет, который мисс Пикридж называла «зеленью Эмили», но ничего не вышло — в результате у нее началось такое сильное раздражение, что глаза сделались красными, как у кролика.

В таверне «Три сестры» служанка, взбираясь по узким лестницам с белыми ступеньками, проводила Эмили до ее номера, расположенного в мансарде.

Покатость потолка комнаты пришлась Эмили по вкусу — она напоминала типи, — но все же ей было неуютно. Она чувствовала себя потерянной: впервые после ночного путешествия в двадцать третьем вагоне поезда Нью-Йоркской центральной железной дороги, который вез их из Чикаго в Нью-Йорк, ей пришлось засыпать без Джейсона в пределах досягаемости, — той ночью, привязав ее к полке ремнем от фотокамеры, он ушел без нее ужинать в вагон-ресторан. Вернулся он пьяным, сразу же свалился на постель и заснул. А Эмили провела остаток ночи, склонившись с верхней полки и наблюдая за тем, как он спит. Временами, наверное, он видел что-то во сне и вздрагивал, дыхание его учащалось, под закрытыми веками двигались глазные яблоки; особенно часто это случалось, когда поезд подскакивал на стрелках или с ужасающим грохотом проходил по металлическому мосту.

И она вдруг поняла, что именно с той ночи в поезде Нью-Йоркской центральной железной дороги и полюбила Джейсона.

5

Артур и Полли Райт жили в доме тридцать один по Мейн-стрит, как раз на углу улицы. Двухэтажное здание из красного кирпича было ничем не примечательно — самый обычный дом с мансардой. Сразу за ним начинался сад, а всего в нескольких метрах от него протекал ручей, на берегу которого Элси и ее двоюродная сестра Фрэнсис сфотографировали своих фей.

Завернув за угол строения, Эмили двинулась на звук водопада. В этот ранний час (колокола в церкви Святого Михаила и Всех Сил Ангельских только что прозвонили шесть утра) Коттингли, словно туманом, окутало ватной тишиной: кузнец еще не открыл свою кузницу, а единственное промышленное предприятие в деревне — кожевенный завод, недавно переоборудованный в камвольную фабрику, — было не столько шумным, сколько пахучим.