Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века - [54]

Как только поезд трогается, кондуктор и два его помощника начинают проверять билеты. Вагоны в России похожи на американские – в них два входа и проход, обычно имеется ватерклозет для пассажиров, сцепка покрыта мостиком для перехода из одного вагона в другой, причем проводники периодически курсируют через весь состав, тем самым ободряя робких пассажиров, чего так не хватает нашим железным дорогам. Железнодорожники в России носят униформу. На Николаевской железной дороге[512] она состоит из черной шерстяной шляпы, застегивающегося на шее сюртука, вокруг талии малинового пояса с длинными кистями, синих штанов и до блеска начищенных высоких сапог.

Говорят, что когда инженеры представили императору Николаю I [513] чертеж железной дороги, соединяющей обе столицы, он взял карандаш и по линейке прочертил прямую линию из одной точки в другую, сказав: «Быть по сему!» Так ее и построили – как решил монарх, а не профессионалы. Хотя с военной точки зрения император, вероятно, был прав: магистраль проходит на некотором удалении от крупных городов, но пресекает стоящую на Волге Тверь с ее 23 тыс. человек населения, где можно пересесть на пароход и далее ехать с еще большим комфортом. Но поскольку поезд идет быстрее, большинство едущих на восток и юг добираются на нем до Нижнего Новгорода и уже там садятся на пароход. Местность между Санкт-Петербургом и Волгой ровная и представляет собой бескрайние нивы. Железная дорога проходит по Валдайской возвышенности мимо впадающей в Белое море Северной Двины и Волхова – истока Волги. Мой брат, до появления железных дорог путешествовавший из Санкт-Петербурга в Москву на дилижансе, как-то вечером попросил кучера разбудить его у Валдайских холмов. «Валдайских? – удивился мужик. – Так мы же вчера их проехали!» Так и пассажир поезда может не заметить никаких изменений за окном. Другая железнодорожная магистраль соединяет Москву с Нижним Новгородом, который следует отличать от Новгорода Великого, древней столицы Руси.

Нижний Новгород стоит при слиянии Оки и Волги на пересечении путей, по которым товары доставляются во все концы страны: из Санкт-Петербурга на восток, а из Одессы и Астрахани – на север и в другие места. Нижегородская ежегодная ярмарка считается одним из чудес света. Она проводится за городом между железнодорожным вокзалом и р. Ока. С соседнего крутого холма можно увидеть всю округу. Преподобный Джеймс Кристи[514] в своей книге «Русские и их страна, или Увеселительная поездка по стране царя» пишет: «В двух милях от почтовой станции находится, слияние великих рек, которые связывают всю Российскую империю сетью водного сообщения. Через Оку проложен понтонный мост, соединяющий город с ярмаркой, и всегда заполненный разношерстным людом. По реке плывут десятки пароходов и баржи необычных конструкций, некоторые из них грузоподъемностью более восьмисот тонн[515]. В настоящее время конечными пунктами для большинства этих судов являются Москва и отдаленные места России, куда они перевозят товары с Востока, а спускающиеся по реке везут на ярмарку западные товары для восточных рынков. Перпендикулярно к устью Оки течет могучая Волга. Эта русская Миссисипи – весьма оживленная в период работы ярмарки магистраль. Даже сейчас, летом, ее русло очень широкое и увеличивается по мере продвижения, радуя глаз, но весной, когда тает снег и идут дожди, она выходит из берегов, затопляя тысячи кв. км в нескольких губерниях, а когда войдет в берега, то оставляет на лето озерки, где таятся лихорадка и малярия, вселяя ужас в едущих на восток и являясь сущим бедствием для живущих на ее побережье крестьянах. Эта величественная река после Нижнего Новгорода еще четырнадцать сотен миль течет в сторону Каспийского моря. В настоящее время она буквально забита баржами и пароходами, причем последних бывает более шестисот. Баржи из Астрахани, Каспия и Казани плывут по сибирским рекам и величавой Каме, везя грузы с холодного Севера и Урала к стопам европейских купцов, приехавших в Нижний Новгород. Эти оживленные реки сами являются незабываемым зрелищем, но оно не сравнимо с ярмаркой, куда мы направляемся. Перейдя реку по понтонному мосту, мы сразу же окунаемся в облако пыли. Дело в том, что после официального завершения ярмарки все лавки и склады закрываются на замки, торговцы немедленно разъезжаются, а местные жители возвращаются со своим скарбом в город, оставляя ярмарочный городок во власти крыс, мышей и единичных полицейских. Что происходит с крысами и мышами позднее, т. е. весной, я не знаю, ибо тогда молчаливые и плохо одетые сторожа вынуждены оставить свои посты, ибо когда Ока и Волга выходят из берегов, территорию ярмарки заливает грязная вода глубиной не менее полутора десятков футов. Летний зной и наличие многотысячных толп людей приводят к образованию облаков пыли, которая поднимается и повисает в воздухе, попадая в дыхательные пути и оседая на одежде западных гостей, так что даже друзья потом не могут узнать их и встречают их со словами: "Вы будто потомки мельника с речки Ди[516]!"

В конце понтонного моста находится биржа – убогое, но большое деревянное здание, в стенах которого ежедневно тысячи коммерсантов заключают миллионные сделки. Сразу за ней начинаются торговые ряды. Широкий и глубокий канал в форме подковы отделяет расположенные в непосредственной близости от дома губернатора ряды лавок от более удаленных, защищая ярмарку от пожара