Ангел в моих объятиях - [75]

Маркус и представить не мог, что Прингл на такое способен: все его щуплое тело вибрировало от злобной энергии, которая так и рвалась наружу во время беспощадного допроса мальчика.

Но Найджел удивил его не меньше. Хотя было совершенно очевидно, что мальчик напуган до смерти, он выдержал натиск констебля. Такой силы духа Маркус не ожидал от двенадцатилетнего подростка.

С другой стороны, он ведь был братом Сары.

«Сара», — мысленно произнес он ее имя, наблюдая за мальчиком, который пил вино.

Маркус ждал ее появления, но не думал, что это случится так скоро, она примчалась сразу после Диксона.

Когда этого надутого индюка не пустили в замок, он долго и громко протестовал. Все разом замолчали, когда злобные, возмущенные вопли Диксона достигли маленькой комнаты на третьем этаже.

Прингл даже эмоциональную несдержанность Диксона обратил в свою пользу, заявив мальчику, что это контрабандисты приехали по его душу. Найджел весь затрясся от ужаса, но… не проронил ни слова.

Маркус взглянул на подростка, который осушил чашку до дна и по-прежнему смотрел в пол.

Уэстон стиснул зубы с такой силой, что, казалось, челюсть вот-вот развалится на куски от боли. Допрос, по сути, — это давление на человека с помощью физического воздействия или игры разума.

Маркус не задумываясь применял все эти тактические приемы, работая с закоренелыми преступниками.

Но Найджел не был закоренелым преступником. Более того, он был ребенком и… братом его любимой женщины.

Боль с челюсти перекинулась на виски, грозя превратиться в убийственную мигрень.

Он надеялся, что Сара будет далеко от замка Лалуорт, когда он наконец расколет Найджела.

Маркус и сам был бы рад оказаться подальше отсюда, чтобы забыть об этой ужасной миссии, которую на него возложили.

Прингл подготовил почву, и теперь наступила очередь Маркуса довершить начатое.

Можно проводить дознание долго и мучительно, медленно истязая подозреваемого. Можно — быстро, причем насколько быстро, решает дознаватель, и в этом случае жертва страдает меньше, что можно расценивать как своего рода доброту.

Время было на исходе. Маркус по опыту знал, что наступил момент истины.

Он встал, потянулся и приготовился завершить работу.

Короткая, продуманная передышка во время допроса считалась эффективным приемом и визитной карточкой «коринфян».

Только Маркус сомневался, что у его собратьев имелся опыт применения подобных методов к двенадцатилетним детям.

Он с силой потер рукой щеку, сделал глубокий вдох и грубо выбил чашку из рук мальчика.

Найджел испуганно вскинул голову, в глазах застыл ужас.

— Мне надоело с тобой возиться, понял?

Маркус намеренно придал голосу зловещие нотки, затем поднял ногу и с силой ударил по перекладине стула, на котором сидел мальчик.

Найджел вцепился в сиденье, в то время как стул, прокатившись по полу, врезался в противоположную стену.

Маркус точно рассчитал удар, чтобы не причинить мальчишке реального вреда.

Но он его до смерти напугал — Найджел вскочил и отбежал в угол, где стоял стол.

— Стол не защитит тебя от меня.

Маркус быстро пересек комнату и подошел к мальчику, который вжался в угол, дрожа от страха. Маркус медлил, у него все свело внутри при виде дрожащего ребенка в предчувствии смертельной опасности.

Но Найджел должен был пройти через это испытание.

И Маркус тоже.

Одним резким движением он схватил стол и отшвырнул его в сторону, отчего тот разлетелся на несколько кусков, увлекая за собой фарфоровый кувшин, который разбился вдребезги.

— Клянусь, я не знал, что именно украли Джаспер и Клайв, а когда узнал, было уже поздно. Вы должны мне поверить! — выкрикнул Найджел, сползая вниз по стене, и, подтянув колени к подбородку, забился в угол.

У Маркуса перехватило дыхание, когда, обернувшись, он увидел открытую дверь.

На пороге стояла Сара с белым как мел лицом в обрамлении темно-рыжих волос.

— Как ты сюда попала? — спросил Маркус.

— Сара! — вскрикнул Найджел и, вскочив с пола, бросился к сестре.

Она пошла ему навстречу и крепко обняла брата, устремив на Маркуса взгляд, полный слез и боли от его предательства.

— Ты сказал, что я могу доверять тебе.

— Лорд Уэстон!

С этими словами два «коринфянина» ворвались в комнату.

— Кто-нибудь может объяснить мне, как эта женщина проникла в мой дом?

— Она подкупила посудомойку, — ответил один из «коринфян».

— Ничего подобного! — выпалила Сара. — Я просто поговорила с Эмили. Сначала спросила, как чувствует себя ее больной брат Уильям, ну а потом слово за слово…

Оба «коринфянина» в полном замешательстве смотрели на девушку. Маркусу захотелось стукнуть их головами, чтобы привести в чувство.

— Теперь я знаю, почему ты не пускал меня сюда, — сказала она и еще крепче прижала к себе брата. — Боялся, что кто-нибудь увидит, как ты мучаешь невинного ребенка.

— Женщина, ты можешь помолчать хоть секунду? — с мрачным видом сказал Маркус.

— Уэстон! — раздался голос Кармайкла, который вошел в комнату, как всегда, спокойный, несмотря на напряженную ситуацию.

— Что? — огрызнулся Маркус.

Кармайкл прислонился к дверному косяку и оглядел комнату.

— Думаю, тебе следует поговорить с мисс Тисдейл… наедине.

Он оторвался от двери и подошел к Саре и Найджелу.