Анекдоты и тосты от Раневской - [22]

~ ~ ~

Однажды Раневская отправилась в магазин за папиросами и оказалась там в тот момент, когда магазин закрывался на обед. Увидев Раневскую, уборщица отбросила метелку и побежала открывать дверь.

— А я вас, конечно же, узнала, — обрадованно заговорила уборщица. — Как же можно не впустить вас в магазин, мы ведь все вас очень любим. Поглядишь на вас, на ваши роли и неприятности забываются. Конечно, для богатых людей можно найти и более шикарных артисток, а вот для бедного класса вы как раз то, что надо!

Такая оценка ее творчества очень понравилась Раневской, и она часто вспоминала эту уборщицу и её комплименты.

~ ~ ~

«Неистовая любовь ко мне зрителей, — писала Фаина Раневская, — вызывает во мне чувство неловкости, будто я их в чем-то обманула».

~ ~ ~

Акустика в Оперном театре, где играли артисты, была не блестяща.

Раневская, учитывая это, старалась говорить несколько громче, чем обычно.

После спектакля за кулисы пришел старый, заслуженный актер — коренной екатеринбуржец.

— Ну как, скажите? — спросила Фаина Георгиевна — Я не очень плохо играла?

— Превосходно обворожительная! — рассыпался в комплиментах актер.

— А слышно было?

— Слышно? — замялся актер. — Не очень. Я сидел в седьмом ряду и многое не расслышал.

— Боже! В седьмом! А что же тогда на галерке?

— Да, да, дорогая, — сочувственно закивал актер, — вы уж постарайтесь в следующий раз погромче. Я приду опять — посмотрю и послушаю.

— В следующий раз — рассказывала Фаина Георгиевна — я орала так, что у меня заболел пупок от напряжения.

После спектакля в уборной снова появился улыбающийся старик.

— Ну как? Говорите быстрее! — попросила Фаина Георгиевна.

— Лучше, лучше, дорогая. Но… половину текста я так и не расслышал. Хорошо бы погромче.

— Громче?

Фаина Георгиевна была в отчаянии. Наблюдавшая эту сцену костюмерша шепнула ей:

— Не расстраивайтесь, Фаина Георгиевна. Зачем вы его слушаете — он же совсем глухой! Его из-за глухоты и из театра попросили. Он уже пять лет как на пенсии.

~ ~ ~

На улице:

— Как-то этот человек подозрительно на меня посмотрел…

— Ну, что вы, Фаина Георгиевна, что ему может быть от вас нужно?

— Вот это и подозрительно…

~ ~ ~

— Тощие люди лучше толстых.

— Это почему?

— Меньше загораживают солнце.

~ ~ ~

У Раневской с утра перевязана полотенцем голова. В ответ на сочувствующий вопрос: «Голова болит?», машет рукой:

— Меня преследует маньяк. Всегда. Всю жизнь.

— Но каким образом?

— Где бы ни жила, наверху обязательно живет этот сосед, у которого что-то падает на пол, громыхает и катится.

~ ~ ~

Раневская с изумлением обнаружила, что домработница Лиза собирает за ней пепел по квартире.

— Ты боишься, что я что-то спалю или испорчу?

— Ни… Просто нужно пеплу с ваших папирос.

Оказалось, Лиза услышала о ценности всего, что связано с великими людьми, а кто-то из гостей пошутил, мол, когда-нибудь и пепел от папирос Раневской будет на вес золота. Вот предприимчивая домработница и принялась собирать дорогой пепел.

~ ~ ~

— Вы плохая актриска, што ли? Или старая уже? Так, чем другим займитесь. Вон на рынке торговать как умеете, так и не ходите в тот театр, — тараторила домработница Лиза.

Раневская обомлела:

— Кто тебе сказал, что я на рынке торговать умею? Никогда я этим не занималась.

— А чего же вас арестовывали и в Чеку сажали?

Раневская поняла, что домработница имеет в виду роль Маньки-спекулянтки в спектакле «Шторм», рассмеялась:

— Так это роль у меня такая. Роль, понимаешь? Играла я спекулянтку, а не была ею.

Домработница подозрительно поджала губы, потом посоветовала:

— А вы б все же попробовали, вдруг получится… роль эта…

~ ~ ~

— Вы бы просили, чтоб вам вместо ентих букетов, от которых только голова болит, лучше деньгами давали или продуктами дефицитными, — ворчала Лиза.

— О чем ты говоришь?! Цветы и аплодисменты — выражение зрительских симпатий.

— Нужны вам их выражения… Лучше бы гречки принесли или тех же яблок.

— Почему яблок?

— Можно картошки, тоже сгодится.

~ ~ ~

Аплодисменты пусть себе, но ведь еще и советы дают!

~ ~ ~

— Шо ж вы, народная актриска, — возмущалась домработница Лиза, — не можете себе хоромы выбить? Вы ж с самим Иосифом Виссарионычем разговаривали!

— Во-первых, мы с ним вовсе не о хоромах говорили. Во-вторых, зачем мне хоромы?

— Вот только о себе и думаете, нет чтоб о людях хоть чуть-чуть позаботиться.

— О ком это?

— Обо мне.

— Лиза, при чем здесь ты?

— Так, если вам хоромы не нужны, я-то в них пожить не против.

~ ~ ~

Однажды в гости к Раневской пришла Любовь Орлова в роскошной норковой шубе. Домработница Фаины Георгиевны, одержимая желанием воспроизвести на своего кавалера неизгладимое впечатление упросила хозяйку разрешить ей надеть шубу гостьи, пока та пьет в гостиной чай. Раневская благосклонно позволила, в чем потом горько раскаялась.

Лиза гуляла до позднего вечера, а Любовь Орлова так и не поняла, почему Фаина Георгиевна так настойчиво уговаривала ее посидеть еще.

~ ~ ~

Оставшись в послереволюционной России, Раневская сильно нуждалась и, когда стало совсем невмоготу обратилась к приятелю отца, очень состоятельному человеку.

— Сударыня, поймите, — ответил дядюшка. — Дать дочери Фельдмана мало я не могу, а много у меня уже нет.