Андрейка - [5]
Метров за триста от реки под ногами стала хлюпать вода: начиналось болото. Пришлось Зинаиде Антоновне сворачивать с прямого пути, вести гитлеровцев в обход. А тем временем уже начинало смеркаться. До реки оставалось совсем немного. И как ни замедляла проводница шаги, она поняла, что все равно они слишком скоро подойдут к тому месту, где должно свершиться задуманное ею.
«А что, если Андрейка не успел предупредить наших или с ним что-либо случилось? Или вдруг партизан не окажется возле кладок, что тогда делать?»
Ответить себе на эти вопросы Зинаида Антоновна не могла. Да и времени на раздумье не оставалось. Одно было ясно: если план не удастся, придется вести гитлеровцев дальше, на ближайшие хутора. А что тогда будет с нею самой, об этом и подумать страшно...
Когда подошли к месту, где раньше был мост, а теперь остались лишь нетолстые жердины кладок для переправы да бугорок земли перед ними, длинный гитлеровец выскочил вперед и ткнул дулом пистолета в грудь проводницы:
— Стой, рус! Хочешь нас утопить? Болото, река... Никто здесь не ходит!
Зинаида Антоновна спокойно отвела пистолет рукой в сторону и без тени страха или сомнения ответила:
— Остался один километр, не больше. Отсюда рукой подать до местечка Курган.— Она махнула рукой на ту сторону реки: — Там нет никакого болота. А люди по этим кладкам все время ходят. Вы же сами велели вести кратчайшей дорогой.
— А кто мост взорвал? Партизаны? — не унимался долговязый.
— О партизанах я не слыхала, а мост взорвали красноармейцы при отступлении.
Верзила понял смысл ее слов и, о чем-то переговорив со своими солдатами, опять обратился к Зинаиде Антоновне:
— Если там нет Курган,— он махнул пистолетом в сторону густого кустарника, покрывавшего противоположный берег реки,— через полчаса тебе капут... Понимай?
Зинаида Антоновна спокойно кивнула головой:
— Есть там местечко, есть. Надо идти...
Долговязый гитлеровец первым вступил на кладки, приказав проводнице следовать за ним. Остальные фашисты тоже начали двигаться по переправе, и Зинаида Антоновна успела заметить, какими встревоженными и напряженными стали их лица. Все немцы держали оружие наготове.
Трудно найти слова, чтобы передать то, что происходило в эти минуты в душе у Зинаиды Антоновны. Ей представлялась страшная, в мучениях и издевательствах смерть по ту сторону реки. Узнав, что она привела их не в Курган, а совсем в противоположную сторону, к глухим хуторам, что водила несколько часов не случайно, а умышленно, гитлеровцы постараются как следует «отблагодарить» свою проводницу. О, на это они мастера! И одна только мысль немного успокаивала Зинаиду Антоновну: пока доберутся до первого хутора, станет совсем темно и можно будет попытаться убежать. Ведь недаром говорят — в темноте каждый кустик ночевать партизанку пустит.
Но тут же приходили новые, более радостные мысли — об успехе дела, о счастливом окончании задуманного. Не хотелось, совсем не хотелось Зинаиде Антоновне верить в то, что Мартын сейчас спит, не зная о приближении немцев. Нет, не такой он, дядька Мартын...
На этом и оборвались ее мысли: под ногами Зинаида Антоновна увидела знакомый пролом на узких кладках. Ага, значит, как раз середина. Ну, сейчас...
А вокруг стояла удивительная тишина. Послышалось, как под чьим-то сапогом оторвался и булькнул в воду комок засохшей грязи. Тихий этот всплеск нарушил таинственную тишь реки.
Зинаида Антоновна ловко переступила через пролом и приблизилась почти к самой спине верзилы, шагавшего впереди. Тот почему-то замедлил шаги. И в это мгновение грохнуло несколько выстрелов. Сердце Зинаиды Антоновны, истерзанное тяжелым ожиданием и тревогами, едва не разорвалось. Будто сквозь туман, увидала она, как долговязый гитлеровец начал поворачиваться к ней, одновременно поднимая руку с пистолетом. Но ударили новые выстрелы, и фашист полетел в реку. Что происходило позади, Зинаида Антоновна уже не видела...
Роман Томашук ходил все последние дни в хорошем настроении. Очень не терпелось ему поскорее выслужиться перед оккупантами, сообщить им точный адрес партизанского отряда. Вот и повадился Роман к бабушке Василисе: будто о здоровье ее проведать, поговорить о деревенских новостях, а на самом деле — выяснить, не пришел ли домой Андрейка, вырвавшийся из его рук, не вернулась ли его мать, Зинаида Антоновна.
До войны Роман был очень нелюдимым человеком. Работал бондарем, жил на хуторе возле самого леса, в деревню наведывался редко и еще реже вступал в разговоры с односельчанами. Зато после прихода гитлеровцев Томашук неузнаваемо изменился. Всем помнилось недалекое детство этого здоровяка. Отца его во время коллективизации раскулачили и выслали, он так и не вернулся, а Роман, в то время где-то или работавший, или учившийся, через год после раскулачивания приехал в родные места и — теперь это вспомнилось всем, кто знал его,— долго носился с какими-то бумагами, доказывая свои права на отцовское имущество.
Вскоре он женился на девушке из своей же деревни и постепенно начал обзаводиться хозяйством. В тридцать третьем году даже в колхоз вступил, но избу отца, стоявшую на отшибе, возле леса, так и не перевез на колхозную усадьбу. Освоившись, Роман начал заниматься бондарным делом да так и жил, как говорится, полуединоличником: формально — в колхозе, а на деле — у себя дома в лесу...
Аннотация ко 2-ому изданию: В литературе о минувшей войне немало рассказано о пехотинцах, артиллеристах, танкистах, летчиках, моряках, партизанах. Но о такой армейской профессии, как военный переводчик, пока почти ничего не сказано. И для тех читателей, кто знает о их работе лишь понаслышке, небольшая книжка С. М. Верникова «Записки военного переводчика» — настоящее открытие. В ней повествуется о нелегком и многообразном труде переводчика — человека, по сути первым вступавшего в контакт с захваченным в плен врагом и разговаривавшим с ним на его родном языке.
Известный военный хирург Герой Социалистического Труда, заслуженный врач РСФСР М. Ф. Гулякин начал свой фронтовой путь в парашютно-десантном батальоне в боях под Москвой, а завершил в Германии. В трудных и опасных условиях он сделал, спасая раненых, около 14 тысяч операций. Обо всем этом и повествует М. Ф. Гулякин. В воспоминаниях А. И. Фомина рассказывается о действиях штурмовой инженерно-саперной бригады, о первых боевых делах «панцирной пехоты», об успехах и неудачах. Представляют интерес воспоминания об участии в разгроме Квантунской армии и послевоенной службе в Харбине. Для массового читателя.
Книга повествует о жизни обычных людей в оккупированной румынскими и немецкими войсками Одессе и первых годах после освобождения города. Предельно правдиво рассказано о быте и способах выживания населения в то время. Произведение по форме художественное, представляет собой множество сюжетно связанных новелл, написанных очевидцем событий. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся Одессой и историей Второй Мировой войны. Содержит нецензурную брань.
Писатель Василий Антонов знаком широкому кругу читателей по книгам «Если останетесь живы», «Знакомая женщина», «Оглядись, если заблудился». В новом сборнике повестей и рассказов -«Последний допрос»- писатель верен своей основной теме. Война навсегда осталась главным событием жизни людей этого возраста. В книгах Василия Антонова переплетаются события военных лет и нашего времени. В повести «Последний допрос» и рассказе «Пески, пески…» писатель воскрешает страницы уже далекой от нас гражданской войны. Он умеет нарисовать живые картины.
«Лейтенант Бертрам», роман известного писателя ГДР старшего поколения Бодо Узе (1904—1963), рассказывает о жизни одной летной части нацистского вермахта, о войне в Испании, участником которой был сам автор, на протяжении целого года сражавшийся на стороне республиканцев. Это одно из лучших прозаических антивоенных произведений, документ сурового противоречивого времени, правдивый рассказ о трагических событиях и нелегких судьбах. На русском языке публикуется впервые.
Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.