Андрейка - [38]

— Пойдем.

И они быстро зашагали к центру города.

VIII

Грибов было много. Нина едва успевала складывать в корзинку боровики и подосиновики, которые подносили к ней то Андрейка, то Михась, то Юрик.

Андрейка и здесь оказался первым. Он часто наклонялся, заглядывая под развесистые елки, шмыгал, как вьюн, среди кустов, ловко обходил пни, и, казалось, грибы сами даются ему в руки.

— Зачем ты поганку суешь? — сердито блеснула Нина глазами на брата и отбросила поданный им гриб.— Вон Андрейка боровик за боровиком находит...

Юру словно хлестнул кто. Он зло посмотрел на сестру и молча отвернулся. И здесь, в лесу, этой чудесной летней порой ему нет покоя из-за Андрейки! Никак нельзя развернуться. А что будет дальше?

Михась, заговорщически подмигнув приятелю, начал сворачивать в глубь леса. Чем дальше отходили они от Нины и Андрейки, тем меньше становилось грибов. Но обоим хотелось хоть здесь, в знакомом лесу, поводить Андрейку за собой, показать свое превосходство, доставить ему хоть какую-нибудь неприятность.

Андрейка же, ничего не подозревая и откликаясь на их голоса, шел за ними да и Нину далеко от себя не отпускал.

Наткнулись на большую семью лисичек. Да таких упругих, красивых, что не могли пройти мимо. Нина опустила корзину на землю и вместе с Андрейкой принялась собирать лисички. Вскоре корзина наполнилась почти до верху.

Нина позвала Юрика и Михася. Те отозвались где-то впереди.

Тогда Нина крикнула:

— Сюда-а!

Юрик и Михась молчали.

Андрейка свистнул. Хлопцы ответили ему:

— Давайте сами сюда! Тут полно боровиков!

Нина и Андрейка направились в их сторону. Но как быстро ни шли, а отклики Михася и Юры слышались все дальше и дальше.

— Куда их занесло? — спросила девочка.

— Сам не знаю, — ответил Андрейка, продолжая собирать грибы и внимательно осматриваясь вокруг.

Так они шли не менее часа. Нина начала волноваться и чаще кричала: «Ау, ау!»

Теперь ответы ребят были едва слышны.

Чем дальше, тем лес становился гуще. Начали больше и больше попадаться осины, почва под ногами становилась влажной. Кое-где уже виднелись признаки близкого болота: мох и осока.

Откликались где-то впереди. Нина и Андрейка, забыв о грибах, шли и шли на их голоса, не переставая отзываться.

И вдруг послышался испуганный крик:

— Спаси-ите!

Андрейка взглянул на Нину. Лицо ее было белее, глаза расширились от испуга.

— Спаси-и-ите! — послышалось снова.

Нина онемела. Вокруг стоял глухой олешник, и по пояс охватывала их густая, как проволока, паутина дурнопьяна.

— Держись! — подбодрил Нину Андрейка.

— Они могут...— едва произнесла она.

— Не бойся, подавай голос и не отставай от меня! — И Андрейка бросился туда, откуда звали на помощь.

— Грибы растеряешь, — сказала Нина.

Остановившись, Андрейка взял у нее из рук корзину и громко свистнул.

В ответ был тот же крик:

— Спаси-и-ите!

— Поспешим, Ниночка,— ласково попросил Андрейка девочку.

Нина прибавила ходу.

Бежать было трудно. Начиналось болотистое место. Под ногами хлюпало, по лицам хлестали ветви кустов.

— Эге-эй! — закричал Андрейка.

— Сюда-а!— послышалось в ответ.

Андрейка бежал что было сил. Нина опять начала отставать. Вдруг она зацепилась ногой за корень, упала и заплакала. Андрейка подскочил к ней, помог подняться.

— Нога, — простонала девочка.

— Эгей!— снова крикнул Андрейка, поддерживая хромающую Нину, которая уже не могла идти дальше.

Никто не откликался. Андрейка растерялся. Что делать? Изо всех сил он крикнул:

— Юр-ка-а-а! Ми-ха-ась!

Лес молчал.

От боли в ноге слезы катились по Нининому лицу. Но она понимала, что стоять на месте нельзя. Там же ее брат в опасности, она слышала его крик «спасите», ему нужна помощь.

Вокруг была такая глушь, что Нина подумала: теперь и они с Андрейкой тоже попали в опасное место и им тоже грозит беда. И она залилась слезами.

Андрейке было очень жалко ее, самую маленькую из них. Но и его беспокоило молчание, продолжавшееся уже несколько минут.

— Вперед, Нина! Все, все будет в порядке, — сказал он девочке, поддерживая ее под руку.

Андрейка говорил эти слова, чтобы успокоить и Нину и себя, чтобы не поддаться страху в этой лесной глухомани.

— Кричи, Нина, ты... Зови их.

— Юра-а! Юра-а!— крикнула девочка.

Никто не отозвался.

Вдруг где-то в стороне засвистели. Свист повторился. Андрейке и Нине показалось, что свистят двое. Они бросились туда. Корзина была почти пуста, но на это теперь никто не обратил внимания. Еще через минуту лес начал редеть. Веселее стало на сердце. Бежать можно было быстрее.

— Хлопцы, эгей!— позвал Андрейка.

— Юра-а! — закричала и Нина.

Но опять никто не ответил им.

Андрейка дотронулся до руки девочки:

Тише... Внимательно слушай...

И опять закричал изо всех сил. Не сбавляя шага, они делали это по очереди несколько минут. Наконец легкий посвист послышался где-то совсем близко. Оба остановились, огляделись, и вдруг над самой их головой прокатился веселый мальчишеский хохот.

Андрейка был ошеломлен. Подняла удивленные глаза Нина. Михась и Юра сидели на суку наклонившегося кряжистого дуба и, словно ничего не случилось, болтали ногами.

Андрейке хотелось сказать какое-нибудь резкое, оскорбительное слово, но он удержался.