Андрей Первозванный. Опыт небиографического жизнеописания - [12]
Не потому ли эллины обращаются сначала к Филиппу, что тот носил привычное для них греческое имя? Но и Филипп не решается сам рассказать Иисусу о их желании видеть Его, прибегая к помощи Андрея. Какую роль в этом деле играл Первозванный апостол? И что за обязанности были у него в общине учеников Иисуса?
— Прямо какой-то тайный соперник Иуды, — подытожил размышления Григория его институтский коллега Никифоров, с которым тот поделился своими догадками во время одного из перекуров.
— Ну уж ты, Лёва, и придумаешь! — сам удивился такому выводу Фоменко.
— А почему нет? — Никифоров любил пофантазировать, в том числе и в своих статьях, не то что в досужих разговорах. — Смотри: кто у нас Андрей? Первый ученик, так? А последние станут первыми, как предсказывал Сам Иисус. Иуда среди всех апостолов, до того как предал Учителя, почти нигде не упоминался: ну, Иуда и Иуда какой-то, финансист жалкий, Ротшильд Рокфеллерович жидомасонский. Точно я тебе говорю: на роль предателя сначала метил именно Андрей, но — сорвалось, понимаешь. Финансист его опередил. Сомнительная у них вообще семейка была, склонная к разным выходкам. Кто был брат у Андрея? Пётр. Этот вообще чуть не утонул, когда решил прогуляться по воде, он же и отрубил ухо одному рабу — помнишь такое? А потом и вовсе трижды отрёкся от Иисуса! Неужели Андрей был не той же ненадёжной породы?
— Тебе бы альтернативную историю писать, — осадил его Фоменко. — По евангельским сюжетам. Очень модный жанр, неумирающий. Какое-нибудь «Евангелие от Андрея», где всё с ног на голову будет переставлено.
— Ну да, тут такое можно сочинить… Андрей не только до Новгорода — он у меня до Чукотки на оленях прокатится! А оттуда в Америку. По льду, или нет, лучше по воде.
Когда Фоменко с Никифоровым вернулись к себе в отдел, их ждал неожиданный факс. Младшие научные сотрудницы с любопытством передавали друг другу длинный бумажный свиток, на котором красовались печать с Богородицей и двуглавый орёл непривычной формы, а под ним надпись по-гречески: «Мера кинотис Лгиу Ору с Лфо».
— Вам письмо… — передала этот свиток Григорию, залившись румянцем, одна из сотрудниц.
— Ай-ай-ай! — возмутился Никифоров. — Не-хо-рошо чужие письма читать. Дай-ка глянуть. С Афона?
Григорий просмотрел факс:
— Да. Ампелий пишет, больше месяца пропадал. Чудно только — по-русски, но в старой орфографии. Да ещё на официальном афонском бланке.
Письмо было написано целиком от руки, чётким каллиграфическим почерком:
«Милостивый Государь Григорій Александровичъ!
Прежде всего прошу у Васъ прощенія за свой скоропалительный отъѣздъ изъ Россіи и за долгое отсутствіе вѣстей отъ меня. Кромѣ того, надѣюсь, Вы извините меня за сіе отснятое рукописаніе вмѣсто привычнаго электроннаго письма: принятые мною обѣты препятствуютъ мнѣ въ настоящее время пользоваться компьютеромъ, тѣмъ болѣе имѣть доступъ въ Интернетъ.
Итакъ, я неслучайно просилъ Васъ обратить особое вниманіе на фигуру св. апостола Андрея Первозваннаго, точнѣе — на отраженіе въ христіанской книжности преданій о его жизни, въ т. ч. въ Славянскихъ переводахъ, до коихъ я тѣшу себя надеждой добраться съ Вашею помощію. Въ Государственной рукописной библіотекѣ хранится старѣйшій изъ извѣстныхъ мнѣ (1420-го года отъ Р.Х.) списковъ Славянскаго перевода Житія ап. Андрея, составленнаго Епифаніемъ Монахомъ въ первой половинѣ IX вѣка, — первой, пространной, редакціи, отъ которой ни въ одной Греческой рукописи не сохранилось начала.
Не могли бы Вы заглянуть въ сей сборникъ (основное собраніе Троице-Сергіевой лавры, № 669) и посмотрѣть, съ чего начинается переводъ Епифаніева житія? Буду Вамъ премного благодаренъ, а наипаче — если раздобудете для меня копію всего текста.
Съ неизмѣннымъ почтеніемъ,
смиренный священноинокъ Ампелий +
Р.S. Прилагаю свой переводъ на Русскій языкъ первыхъ главъ второй редакціи Епифаніева житія, сдѣланный мною лично съ учетомъ нѣсколькихъ рукописей, старѣйшая изъ которыхъ — пергаменный кодексъ первой половины X вѣка, хранящійся въ Аѳонскомъ монастырѣ Кутлумушъ. Епифаній самъ переработалъ, въ основномъ подвергая сокращенію, изначальную версію житія Андрея. Не обезсудьте за стиль».
Приложенный перевод был уже набран, а не написан от руки: вероятно, отец Ампелий диктовал его тому, кому не запрещено пользование компьютером. После цветисто составленного вступления, в котором Епифаний, желая блеснуть своей учёностью, перечислял свои источники, сразу следовало описание палестинского периода жизни апостола Андрея, изобилующее подробностями, неизвестными каноническим Евангелиям:
«Был во дни Гиркана, священника и царя евреев, некий Иона из колена Симеонова, из села Вифсаида (где позже основал колонию тетрарх Филипп, сын Ирода Антипатра), у которого было два сына — Симон и Андрей; был же он весьма беден и неимущ. Прожив достаточно лет, он скончался, оставив детей в большой нищете, а те нанялись в батраки. И Симон женился на дочери Аристовула, брата апостола Варнавы, и, как говорят некоторые, родил сына и дочь, а Андрей посвятил себя целомудрию. Никто из них не учился грамоте, но стали они рыбаками по ремеслу.
Коллективный научный труд «Средневековая Европа: Восток и Запад» открывает серию публикаций Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ, посвященных вечной и вместе с тем неисчерпаемой теме отечественной медиевистики: взаимоотношениям латинского Запада европейского субконтинента и православного (а отчасти и мусульманского) Востока. Из бесконечного разнообразия возможных сюжетов для данного издания отобраны лишь до сих пор глубоко не изученные. Во-первых, разбираются брачные стратегии и стратегии имянаречения в среде правящей элиты разных обществ Северной и Восточной Европы – от Скандинавии до Грузии.
Повесть лауреата премии «Дебют» Саши Грищенко «Вспять» на первый взгляд предельно фактографична, однако на деле это попытка преодоления правды факта. Реалии детства и дома, воспоминания и семейные предания втекают в поток земного времени, и вся повесть смотрится развернутой метафорой сыпучести, бегучести, невозвратимости бытия.
В основе книги «Бог, Рим, народ в средневековой Европе», продолжающей серию «Polystoria», — исследования, выполненные сотрудниками Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ и их коллегами. Она посвящена различным аспектам культурной, религиозной и политической истории Средневековья на Западе и Востоке Европы. Помимо исследований здесь публикуется ряд средневековых сочинений, впервые переведенных с латыни и старопортугальского. Книга адресована историкам, филологам, историкам искусства, религиоведам, культурологам и политологам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Европы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящую книгу составили переводы греческих текстов VIII–X веков, рассказывающих различные истории, подчас фантастические, о древней культуре Константинополя. Заброшенные в «темные века» здания и непонятные статуи внушали горожанам суеверный ужас, но самые смелые из них пытались проникнуть в тайны древних памятников, порой рискуя жизнью. Загадочные руины обрастали пышными легендами, а за парадным фасадом Города крылся необычный мир древних богов и демонов. Путешествуя по «воображаемому Константинополю» вместе с героями текстов, читатель сможет увидеть, как византийцы представляли себе историю дворцов и бань, стен и башен, храмов и монастырей, а также окунуться в прошлое и даже будущее столицы христианского мира. Книга «Легенды Царьграда» составлена и переведена Андреем Виноградовым, российским историком, исследователем Византии и раннего христианства.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.