Андин. Исторические очерки об армянах в Китае - [28]

.

Маршман был заинтересован овладеть китайским языком, и перспектива приобщения к христианству такого огромного количества населения, проживающего в Китае, тоже помогала им в деле. Параллельно начались переводы Священных Текстов. Известно, что одними из первых в печать были отправлены Евангелии от Иоанна и Матфея. Но главным трудом, не без особой гордости, Маршман считал перевод трактатов Конфуция. В предисловии к своей "Грамматике" он раскрывает некоторые детали работы на раннем этапе, когда у компаньонов не было подходящих книг и словарей. Лишь с приездом отца Родригеса, члена Католической миссии в Пекине, у них появился хоть какой-то инструмент – китайско-латинский словарь²³⁷, ставший первым серьезным индикатором, на который компаньоны могли ссылаться в процессе перевода.

Страница из книги Маршмана: "LunGnee", Серампор, 1809

"Следует предупредить, что иероглифы необходимо читать на китайский манер – вертикально и справа налево. Но также необходимо отметить, что каждая маленькая фигура, помещенная над китайским словом, обозначает один из четырех тонов в китайском языке. Также присутствует транслитерация каждого иероглифа латинскими буквами"²³⁸.

Ко всему прочему, не надо забывать, что все это время Серампорская миссия продолжала существовать вне компетенции колледжа Форт Уильям, и что финансирование поступало от личных пожертвований. Китайский класс и оплата Лассара продолжали существовать на частной основе. Об этом можно судить из речи Дж. Харингтона и Дж. Лейдена от 18-го февраля 1809 г. "О маленьком, но уважаемом классе китайского языка в Серампоре"²³⁹.

Сумма оплаты Лассара в течение нескольких лет оставалась без изменений и составляла 300 рупий в месяц²⁴⁰. Для сравнения, некий мистер Сабат – учитель персидского языка, получал жалование в 200 рупий ежемесячно²⁴¹, а один из китайских помощников Лассара – всего 4 фунта в месяц²⁴². Следующие два года, в связи с началом работы над переводом Нового Завета, сумма, причитаемая Лассару, должна была быть увеличина с 3600 до 7200 рупий годовых²⁴³.

Сразу после публикации трудов Конфуция Лассар действительно приступил к составлению Нового Завета на китайском языке. Работа отняла у него еще, по меньшей мере, три года. Можно задаться вопросом, почему этот перевод занял столько времени, если к ноябрю 1809 г. уже были готовы китайские версии четырех Евангелий, Деяний Апостолов и послания Павла²⁴⁴.

Одной из причин можно назвать чрезмерное усердие компаньонов и чрезвычайная скрупулезность в работе, присущие в равной степени как Маршману, так и Лассару.

Первоначально, опираясь на труд Грисбаха²⁴⁵, переводчики тщательно сверяли текст, после чего Лассар получал копию фрагмента на английском языке для дальнейшей обработки. Когда фрагмент был уже, так сказать, «прочувствован», изготовлялись еще две дополнительные копии, одну из которых Лассар забирал домой, где он мог позволить себе поработать в одиночестве и оценить китайские идиомы, сравнивая их с армянской версией. Вторую копию получал Маршман, который исследовал текст вместе с китайским ассистентом. Они рассматривали каждый кусок по отдельности, обсуждали тот или иной иероглиф в случае, если оставились какие-то неясные моменты, а при необходимости заменяли их синонимами. После этого компаньоны, удовлетворенные окончательным вариантом, сдавали текст резчикам по дереву, а в дальнейшем – в мастерскую наборных литер. Судя по сохранившимся источникам, ответственность за набор металлических литер ложилась на младших учеников – сыновей Маршмана и Кэри. Эта работа отнимала у каждого по полтора часа ежедневно. Первые отпечатанные листы отнюдь не считались готовым материалом, и каждый из переводчиков снова брался за редактуру, включая сравнительный анализ. И только когда ни у кого из сторон не оставалось замечаний, окончательный вариант снова отправляли в печать с дополнительными корректировками, если таковые были.

Этот метод вынуждал переводчиков тратить много сил и времени, не говоря уже о том, что замедлял процесс публикации. Однако специфический характер китайского языка, отличающегося от всех прочих языков, с которыми имели дело миссионеры, требовал именно такого подхода²⁴⁶.

Незадолго до завершения Нового Завета Маршман писал доктору Риланду:

"Во время перевода, как я тебе рассказывал, первым делом мистер Лассар садится рядом (там же, где он сидит из месяца в месяц и из года в год) [sic] и переводит с английского языка, ссылаясь на свои знания в армянском. Мы вместе долго читаем выбранный кусок, прежде чем он начинает [переводить], и так продолжается до тех пор, пока он не сочтет работу завершенной. Потом он только консультирует меня насчет определенных фраз и словосочетаний. Затем следует исправление одного стиха за другим, покуда я, с книгой Грисбаха в руке, снова перечитываю каждый слог на китайском языке, выражая свои сомнения по поводу определенных иероглифов, отказываясь от одних и заменяя их другими. Когда таким образом завершается целая глава, которая иногда отнимает три или четыре часа, я даю ему китайский [вариант] и читаю Грисбаха на английском языке – медленно и отчетливо, пока он держит взгляд на китайской версии"