Андалусская поэзия - [22]

Но недуг беспощаден, и тем нестерпимей мученья,

Чем я дальше от той, что могла бы мне дать облегченье.

О, когда бы мне ветер с востока дохнул, легкокрылый,

Ветер, веющий свежестью, вестник из Кордовы милой!

Он по небу несет облаков дождевую прохладу,

Обожженному сердцу приносит покой и усладу.

О изгнанник, свой путь направляющий к землям востока,

Бедный странник, чей день быстротечен, а ночь одинока,

Я на запад иду — задержись, повстречавшись со мною,

Как мудрец мудрецу, я тебе свою тайну открою.

Послужи мне гонцом, скромный путник с душой благородной,

И когда ты достигнешь прекрасной страны плодородной,

Той цветущей равнины, где Кордова блещет красою,

Освежи утомленное сердце рассветной росою

И местам дорогим поклонись, что мечтами согреты.

О какие дворцы там, какие сады, минареты!

Там газель молодая делила со мной наслажденье,

Ради сладких свиданий вводя сторожей в заблужденье.

Тонкий стан выгибала она, истомленная страстью,

И как будто воркуя, во мраке звенели запястья.

И прохладные перлы блестели в устах приоткрытых,

И душистые розы пылали на нежных ланитах.

Эти розы срывая и влажные перлы целуя,

До утра воздавал благодатному мраку хвалу я.

Но увы, седина проступила сквозь черные прядки

Умирающей ночи — и прочь я бежал без оглядки.

О любимая! Друг твой томится в разлуке с тобою,

Он не пьет и не ест и к тебе лишь взывает с мольбою.

Неужели сказать не могла ты, забыв о гордыне:

«Ни к чему нам раздоры, браниться не будем отныне!»

Ты в грехах всевозможных меня обвиняла сурово,

Не простила, сказать не дала в оправданье ни слова.

Если только с чужбины вернусь, где душа истомилась,

Я на все соглашусь, лишь бы гнев ты сменила на милость.

Прикажи — и готов я любые признать заблужденья,

Ведь и подлинный грешник заслуживает снисхождения!

* * *

Перевод Г. Кружкова*

Как мне быть? Уподобиться жестокосердием тебе?

Ты любовь отшвырнула небрежно, а я берегу,

Я обиду своей оскорбленной души задушил,

Ты же гнев на меня распаляешь на радость врагу.

О, воистину сердце мое не обучено мстить:

Если ты разлюбила, то я разлюбить не могу.

Я мечтал лишь о том, чтобы лучше тебе угодить,

Так за что, госпожа моя, ты упрекаешь слугу?

Нет на мне никакого греха и вины никакой:

Неужели я кары неправедной не избегу?

* * *

Перевод Г. Кружкова*

Ты — мой тайный недуг, слез моих потаенный исток,

Вожделенная цель и дорога, и вечная кладь.

Если солнце небесное вечером гасит лучи,

Ты, моя солнцеликая, можешь и ночью сиять.

Насмехайся, брани меня сколько угодно, — стерплю,

За притворством любовь укрывается — мне ли не знать!

Пусть иссохнут завистники! Ты для меня — как звезда,

Что скрывается за горизонт и восходит опять.

* * *

Перевод Г. Кружкова*

Расстался с покоем влюбленный, расставшись с тобой,

Темна его жизнь, а раскрытая тайна — горька.

Он слишком поспешно простился, тебя проводив, —

Зубами с досады скрипит, что свалял дурака.

Сестра твоя в небе не так лучезарна, как ты;

Взрастивший тебя да прославится край на века.

Как долго в разлуке проклятая тянется ночь!

А помнишь, я сетовал прежде, что ночь коротка?

* * *

Перевод Г. Кружкова*

О та, кого со мною нет, та, что всегда со мной!

Молю: к страдальцу снизойди, прислушайся ко мне.

Кем и за что я осужден терпеть такую скорбь:

Тонуть в своих слезах, гореть на медленном огне?

Ужель ни жалости в тебе, ни состраданья нет?

О, рассуди: ведь гибну я не по своей вине.

Как хочешь поступи потом со мною, — но сперва

Позволь хотя бы миг побыть с тобой наедине!

* * *

Перевод Г. Кружкова*

Когда прильнула ты ко мне и сердце сердцем облекла,

Как душу облекает плоть, в одно сливаясь естество,

В груди у каждого врага зажегся ревности огонь,

Завистникам невмоготу смотреть на наше торжество.

Пусть бесятся клеветники, — что мне досужая молва!

Я дал обет своей любви, навеки сохраню его.

Когда тебя со мною нет, хотел бы уши я замкнуть

И взоры в землю устремить, чтобы не видеть никого!

* * *

Перевод Г. Кружкова*

С меня достаточно вполне — услышать твой привет,

Увидеть мельком, нежный взгляд перехватить украдкой.

Не стану большего просить у доброты твоей,

Довольствоваться я готов случайной встречей краткой.

Не стану большего желать, чтоб не будить молвы,

Не радовать клеветников опасною догадкой.

Беречься буду глаз дурных и злобных языков:

Увы, беспечная любовь бывает слишком шаткой.

* * *

Перевод Г. Кружкова*

Тебе столько же лет, сколько дней половинной луне,

Но красою блистающей ты превосходишь ее.

Близким блеск этот кажется, но невозможность достичь

Вожделенной мечты — омрачает мое бытие.

О, в какую пустыню надежда меня завела!

Горьким сделался хлеб мой, соленым, как слезы, питье.

Распусти же поводья, любовь, и скачи во весь дух! —

Нет на свете ристалища шире, чем сердце мое.

* * *

Перевод Г. Кружкова*

О Луна, что взошла на закате туманного дня!

Я утратил свой путь, все дороги тесны для меня.

Восстаю на тебя, проклинаю жестокость оков,

Но любовь побеждает — я вновь унижаться готов.

Ты меня оскорбляешь и мне же велишь: повинись.

Притесненья сношу и смиренно прошу: «Не гневись!»

До чего я дошел, покорившись злосчастной любви! —

Стыдно в этом признаться, мне сладки мученья мои.

Между мной и тобой — то, что в сердце должны мы носить,

Сокровенная тайна, которую грех разгласить.