Анатомия любви - [113]

Я поцеловал ее. Я ощущал, как туман в нас обоих испаряется, понимал, откуда возвращаются ее чувства: из огромной дали, вроде тех десятимильных аллей рядом с фермами. Таких длинных-предлинных, протянувшихся через сердце Иллинойса, вдоль плодородных полей, под ясным, почти безвоздушным небом, где зрение в итоге отключается, потому что там попросту не на что смотреть. Жилка билась у нее на лбу, вены на руках напряглись и стали похожи на крошечные, тоненькие косточки. Наши рты были широко раскрыты, как будто мы хотели проглотить друг друга. Людоедство и поцелуи, подумал я, стараясь на миг абстрагироваться от всего хотя бы теоретически: примерно так пытаешься проникнуться проходящим очарованием вида крови, если случайно порежешься, предпочитая сосредоточиться на яркой ране, а не на волнах боли. Только это была не боль, вовсе ничего похожего. Я искал убежища от нежных чувств, нежных и куда более огромных. Если бы была только боль, я смог бы представить себе ее скорбное завершение, однако то, что я переживал с Джейд, казалось началом чего-то с неведомыми пределами, с неведомыми частями тела и духа. Прочь из темницы восприятия! Снесем баррикады! Нет, правда: снесем баррикады! Путешествие в неизведанное пространство. Не на Луну, не на Венеру или Сатурн, но дальше, к самому далекому краю Вселенной, вверх и вокруг рога времени.

– Дэвид, – произнесла она, когда я погрузил в нее палец, будто сейчас, в это самое мгновение, я коснулся ее впервые.

Руки ее обхватывали меня за шею, и она сжимала меня с неожиданной силой утопающего. Она придвинулась лицом к моему лицу, но не для поцелуя – наши рты застыли в нескольких ненадежных дюймах друг от друга, – а чтобы просто прикоснуться. Она упиралась скулой мне в лоб, и я подумал, что, если она надавит еще сильнее, у нее сломается кость.

Во рту у меня стоял привкус крови. И Джейд, и моей: я прокусил изнутри губу.

Она держала меня за пенис, пытаясь втиснуть в себя. Когда я коснулся ее рядом с влагалищем, она негромко вскрикнула. Я отстранился.

Мы повернулись лицом друг к другу. Наши тела трепетали. Птицы, угодившие в холодную трубу. Я покачивался взад-вперед. Член терся о ее живот, но теперь мы оба были такие мокрые, что все казалось прелюдией к действу. Наши запахи исходили от матраса, хлопающего, как мокрая простыня. Пружины кровати скрипели, дрожали, стонали. Наши тела хлюпали от влаги, словно мы шагали по мокрой утренней траве.

Стоя на коленях, опустившись между ее ногами и придерживая за бедра, я лизал ее скорее как пес, чем любовник. Я проводил темно-красным языком вдоль бедер, по складкам ягодиц, по волоскам на лобке, по животу, засовывал язык во влагалище. Она сгибала и разгибала ноги, будто старалась удержаться на поверхности воды. Я почувствовал, как что-то упало на язык. Комок запекшейся крови размером с камешек. Я вынул его, а потом растер руками по груди.

Джейд издавала пронзительные стоны. Какие-то далекие. Голос был заперт в коробочке в глубине горла. И становился все выше и ближе. Лобковые волосы слиплись от влаги так, что кожа вокруг влагалища обнажилась, ничем не защищенная, и растянулась, точно для преждевременных родов. Я целовал вагину, словно рот. Бедра Джейд теперь окаменели и дрожали, отсчитывая мгновения, как часы. Она подалась ко мне. Ее ноги уже не лежали на матрасе, а устремлялись к потолку. Я подполз к ней на коленях, не отрывая рта от ее тела. Я стоял теперь прямо в лужице крови. Джейд часто дышала, всхлипывая после каждого вдоха. Руки впивались в матрас, и хотя член не пронзал ничего, кроме воздуха между нами, я ощущал неимоверное давление. Я услышал, как простыня треснула под ногтями Джейд.

– Дэвид, – проговорила она лихорадочно, вскользь.

Она хотела, чтобы я не останавливался, ничего не менял. Ее влагалище раскрылось еще шире, казалось, в нем жила подводная река. Я помнил, что не надо слишком сильно прижиматься ртом к самым чувствительным местам, однако немного усилил давление, совсем чуть-чуть. Я почувствовал, как что-то заструилось по подбородку: я не знал, что это, ее кровь, или моя слюна, или и то и другое. Стараясь отдышаться, я еще шире раскрыл рот. В этот же миг она придвинулась ко мне, и мои зубы случайно оказались в ее истекающих влагой недрах. Пот катился мне в глаза, и я подумал, что это слезы. Джейд сомкнула ноги, бедрами зажав мне уши. Я услышал стон, сначала пугающе далекий, но постепенно нарастающий, и понял, что она вот-вот кончит. Я не отрывал от нее рта, но и не делал никаких движений. Она задвигалась все быстрее, когда я замер, но я положил руки ей на бедра, чтобы остановить, а затем отодвинулся.

Ее тело затихло, зато дыхание походило на взрывы. Оно заполняло комнату подобно волне паники. Она взбрыкивала ногами, я смотрел на кровавые разводы у нее на бедрах, теперь уже видные в первом, сером, свете зари. Я положил руку на влагалище и надавил. Она опустила ладонь поверх моей, сомкнула ноги и задвигалась вверх и вниз.

– Дэвид, уже близко.

– Иди ко мне, – сказал я.

Я лежал теперь рядом с ней, обхватив за плечи. Она подтянула колени, перевернулась, прижалась ко мне.