Анатомия любви - [107]

– Дэвид, Дэвид, – произнесла она. Как заклинание. Доказывая себе, что я – это действительно я. Вынуждая себя признать это.

Вздох. Ее или мой? Заключенное в нем нетерпение подсказало, что это Джейд. Она хотела, чтобы то, чему суждено произойти, заявило о себе.

– Я так тебя хотел, – сказал я. – Постоянно.

– Я так и не посплю.

– Это неважно. – Я все еще крепко сжимал ее, глядя через комнату на неровное серое окно.

У нее перехватило дыхание.

– Я хочу заняться любовью, – прошептала она.

Я ослабил объятия, желая посмотреть ей в лицо. Но она крепко держала меня.

– Нет, – тут же сказала она. – Не хочу. Не хочу. Мы не можем заниматься любовью, и это не то, чего я хочу. Я просто хочу испытать оргазм. Я хочу получить… – (Я ногой раздвинул ее колени.) – Ты мне поможешь? – тихо спросила она. – Тебе захочется так, как ты делал когда-то? Сначала я, потом ты. Мы ведь так делали. – Она скользнула по простыне, опускаясь на несколько дюймов, отчего мое колено оказалось тесно прижатым к ее промежности. Она ритмично двигалась вперед-назад, устраиваясь поудобнее. – Я хочу кончить, – прошептала она. – Помоги мне. Пожалуйста. – В ее голосе было что-то одичалое, несколько жестокое – так беглый каторжник просит воды.

Я надавил ногой чуть сильнее и почувствовал, как она немного подалась, а потом прижалась ко мне с судорожным всхлипом.

Одним движением я сорвал с нас простыню и одеяло. Они на мгновение задержались на краю кровати, а потом сползли на пол. Пальцы на ногах Джейд были вытянуты, ступни напряжены и по-балетному выгнуты дугой. Я сунул руку под ее пижаму, скрывавшую грудь. Кожа вокруг сосков сморщилась, словно кончики пальцев, слишком долго мокнувшие в горячей воде. Сами соски стали крупнее, хотя грудь осталась такой же подростковой. Когда-то Джейд едва ли не билась в истерике, стесняясь показать свою грудь. Мои пальцы уже несколько раз побывали в ее влагалище, пока она наконец позволила мне приобщиться к тайне ее обнаженной груди и призналась в фокусе с лифчиком на подкладке. «Комариные укусы, да?» – сказала она, прикрываясь руками. Теперь она демонстрировала грудь непринужденно, выгибала спину, когда я сжимал ее в ладонях.

Пижамная куртка была расстегнута, складки ткани терялись в тени на ребрах. Теперь Джейд лежала на спине, а я был уже на ее стороне кровати, нависал над ней, опираясь на локоть. Я коснулся ее живота, скользнул ладонью под эластичную резинку на поясе. Кажется, сердце у меня тяжко колотилось. Кажется, во рту пересохло.

– Я тебя предупреждала, – напомнила она, как только я коснулся ее трусиков, под которыми вырисовывалась толстенная гигиеническая прокладка.

Я убрал руку, смущенный, встревоженный. Затем снова положил ее поверх хлопчатобумажных трусиков и неуверенно надавил. Она выгнула спину, глубоко задышала, давая понять, на что способно даже такое прикосновение.

Я поглаживал ее ладонью. В какой-то миг начал сознавать, что теряю чувствительность в правой руке, на которую приходился весь мой вес, пока я нависал над Джейд, однако осознание прошло заодно с ощущением. Я двигал свободной рукой медленно, размеренно, не меняя ритма. Она, похоже, не хотела сюрпризов. Просто. Прямо. Удовольствие усиливалось от размеренности. Недостаток игрового момента подтверждал, что романтика топчется где-то в сторонке. Гигиеническая прокладка уже не прилегала плотно, а неуклюже болталась под рукой. Джейд запустила пальцы под белье, выдернула ее и бросила на пол. Я подцепил эластичный пояс большими пальцами и потянул пижамные брюки вниз. Она приподняла ягодицы, сведя ноги, чтобы мне было легче. Я отвернулся, чтобы кинуть пижамные брюки на стул, и она выскользнула из трусиков.

– Ну же, – велела она, снова привлекая меня к себе, кладя мою руку себе между ног, подвигала ею вместо меня, затем выпустила, закрыла глаза, задержав в предвкушении дыхание.

Лобковые волосы у нее стали гуще, чем прежде. Совершенно сухие. Кроме прокладки, она использовала тампон, и тот поглощал всю влагу.

Она подняла руку и легонько коснулась моего плеча. Голова на подушке отвернута от меня, глаза смотрят куда-то в сторону. Она шептала что-то, но я не мог разобрать. Я приблизил к ней ухо, однако от этого нарушился ритм движения, и ее ноги задрожали в нетерпении. Я вернулся в прежнее положение и к прежнему ритму, и ее бедра раздвинулись шире. Низкий стон, подбадривающий меня. Теперь шепот стал громче. «Хочу», – произнесла она. Другой рукой я схватился за член, стиснул с силой имбецила. Выступила капля семени, задрожала на головке, словно капля горячего воска. Волны жара и холода. Ощущение фосфоресцирующего, рентгеновского сознания. Я массировал ее. Половые губы раскрылись от давления, но совсем немного. Ее ноги были раздвинуты шире, чем казалось возможным. Ее желание, ее жажда – они пугали меня. Она пугала меня.

– Хочу, – повторила она, вздернув подбородок, запрокинув голову, вжимаясь в деревянное изголовье.

Я намотал на палец веревочку от «Тампакса» и уже собирался вытянуть его.

– Нет, – прошептала она, хватая меня за руку. – Нельзя. Слишком много крови.

Я кивнул, продолжая двигать рукой. Мне хотелось коснуться ее везде, но я не осмеливался лишить ее удовольствия, а другой рукой я опирался о матрас. Я склонился над ней, поцеловал грудь.