Анархия в РФ: Первая полная история русского панка - [49]
Интерьер: посреди зала возвышается ракета, защитные сетки, пивные банки… На стенах картины Вегелянского, разные свастики… Буфет, икорка… На сцене баррикады из мешков с песком. Опять же защитные сетки, на заднике — транспарант «Русский прорыв. Руководство к действию»… Слышим: «Сейчас начнется пресс-конференция!» Кричу Фрэнку:
— Доставай свой диктофон, пошли!
Сама пресс-конференция прошла скомканно. На сцене сидели Летов, Дугин, Рома Неумоев из группы «Инструкция по выживанию» и еще несколько чуваков. Какая-то истеричная тетка все орала Летову: «Егор, я не понимаю, чего ты хочешь!»
После пресс-конференции я спросил у Неумоева:
— Ромыч, там снаружи несколько тысяч человек, которые не могут попасть внутрь. Что им делать?
Неумоев пожал плечами:
— Я не считаю, что билеты — это так дорого. На наркотики люди тратят гораздо большие деньги. Я считаю, что те, кто понимает, зачем все это, должны скопить или отдать последнее… тем более что сумма не такая уж и огромная…
— Двадцать тысяч не огромная? Это где-то семнадцать баксов. У нас в Беларуси больше средней зарплаты хорошего рабочего…
— В России люди зарабатывают и по сто тысяч. По всем вопросам надо обращаться к правительству. Почему мы должны существовать в таких условиях?!
Мимо проходит Летов. Я хватаю его за рукав:
— Егор, тебе не кажется, что все эти люди просто используют тебя? Что они хотят за твой счет привлечь к себе внимание?
— Я с ними уже год. Я собираюсь сотрудничать с ними и дальше. Я счастлив, что оказался в такой компании!
— А люди? Они стоят под дверью и не могут войти!
— Им по карману купить себе бутылку водки?! Так вот две бутылки водки — это как раз и есть стоимость билета!
Из панк-газеты «Сибирская язва»
В программе «МузОбоз» и по радио было объявлено: 19 декабря 1993 года в Москве в ДК имени Горького состоится концерт группы «Гражданская Оборона». «Гробоманы» собрались со всей России: кто-то ехал по трассе, кто-то «на собаках». Собрались все, кто последние несколько лет только и мечтал: увидеть ЕГО!
Билеты были распроданы через два часа после поступления в кассы и кончились еще месяц назад. В день концерта перед ДК собралась толпа из нескольких тысяч человек, которые не смогли купить билеты, но желали попасть внутрь. Однако в здание так никого и не пустили. Ни с билетами, ни без. Даже тех, кто за десять или за двадцать тысяч рублей купил билеты, менты вытолкали дубинками, а билеты порвали.
Сперва там проходила пресс-конференция, и вход был только для журналистов. Но мы не расходились, чего-то ждали. Да и некуда нам было идти: москвичей среди нас было мало. Мы орали:
— Егор! Хой!
И он к нам вышел! Он сказал:
— Концерт будет, стекла не бить!
Везде горели костры. Вообще-то стояла зима, было холодно, а концерт задерживали уже на четыре часа. В толпе ходили какие-то нацики, которые спрашивали: «Че, на концерт пришел? Вот тебе концерт!» И били нас. И стекла били тоже они. И из-за этих стекол в результате кто-то вызвал ментов. ОМОНу сказали, что возле ДК начинается что-то вроде фашистского восстания. И конечно, менты горели желанием показать, как они умеют давить восстания.
Из белорусской самиздатовской музыкальной газеты
После пресс-конференции должен был начаться сам концерт. Мы сунулись в зал… Пока шли до него, вокруг стоял громкий звон бьющихся стекол. Окна били уже больше чем полчаса. На улице — тысячи полторы…
Начала настраиваться «Инструкция по выживанию». Мы с Фрэнком сидим. Вдруг вваливает ОМОН:
— Встать! Всем из зала вон!
Пытаемся не вставать. Подходят со списками аккредитованных лиц. Спрашивают фамилию:
— Эти с вами? Нет? Во-о-он!!
И дубинкой по спине… Всех выводят, но на улицу не выйти. Там творится вообще сумасшедший дом. Нас организованно загоняют в гардероб, а в это время через разбитое окно с улицы в зал прорывается группа человек в пятьдесят.
Через какое-то время нашу группу выгоняют из гардероба на улицу. Толпу, которая стояла перед ДК, уже разогнали. Мы стоим, ждем. Это ведь как обычно: сперва всех выгонят, но потом все равно будут пускать… Я еще подумал: «Летов же тут определенной властью обладает. Может, он выйдет, скажет, чтобы пропустили всех?» Вдруг подъезжает автобус. Оттуда выскакивает взвод ОМОНа и в нашу сторону. Омоновцы в бронежилетах, в касках, с дубинками, с газом… Где-то уже в воздух из автоматов лупят.
Все врассыпную. Я бегу, а сам думаю: «А чего это я бегу-то? Лучше создам впечатление, будто я — обычный прохожий». Голову— в плечи и пошел. Вокруг омоновцы догоняют панков, валят на землю и прямо тут пиздят ногами и дубинками. Мне тоже заехали пару раз…
Пытаюсь зайти назад в ДК… У входа стоят «скорые». Одна машина реанимационная, кто-то лежит уже под капельницей. Неплохо его ОМОН утихомирил!
Захожу в зал. В фойе играет музыка… Стоят люди. Заглядываю через плечо: на табуретке сидит Ромыч, играет на гитаре… Я от всей этой войны охуел просто! Вокруг всех пиздят, реальная кровь льется, а он сидит, на гитаре играет! На карачках рядом с Ромычем сидит Егор.
Все кричат:
— Егор, давай! Егор, пой!
Один пацанчик рядом сидит, обхватив лицо ручонками, и смотрит на Летова так, будто бог на землю спустился. Девчонки фотографии к груди прижимают, ждут, когда им автограф дадут… Из туалета хлопца выносят… Там режут вены, потому что не могут поверить своему счастью: они видели самого Егора!
