Амирспасалар. Книга I - [65]

Хутлу-Арслан встал и решительно заявил соратникам:

— Решено, друзья, еду в Исани! Вели седлать коней, Папуна!..

Папуна схватился за голову:

— Горе нам! На гибель едешь, Патара-Ломи, говорю тебе, на верную гибель…

Но Хутлу-Арслан, нахмурившись, уже отдавал последние распоряжения.

— Папуна, останешься за меня начальником лагеря. Держи людей наготове и жди вестей от меня…

Папуна, махнув безнадежно рукой, выбежал из палатки.

Начальник дворцовой стражи Цихишвили с приветливой улыбкой уже ждал Хутлу-Арслана у главного входа. Рядом стоял дюжий сотник — его помощник. Ажурные железные ворота были широко распахнуты. Около стояла с непринужденным видом небольшая группа стражников без оружия. Согласно установленному порядку вазир спешился, чтобы пешком пройти по парадному двору. Коноводу он велел дожидаться у ворот. Цихишвили продолжал улыбаться. Только вазир прошел на двор, по знаку сотника обе створки ворот с треском захлопнулись. На Хутлу-Арслана со всех сторон набросились стражники, быстро обезоружили, скрутили руки назад. Осыпая насмешками, потащили по двору. Хутлу-Арслан не сопротивлялся. «Прав был верный Папуна! Шакал всегда останется шакалом. А я-то, старый дурак, поверил царскому слову…»

Из-за ворот оторопело смотрел коновод. Цихишвили грозно заорал:

— Схватите и его!

Коновод хлестнул плетью коня и помчался к лагерю.

Буря поднялась на кладбище Сагодебели, когда прискакал растерянный коновод с известием об аресте вождя восстания. В лагере объявили боевую тревогу. Со всех сторон к воротам спешили вооруженные люди. Слышались громкие крики:

— Вызволим нашего Патара-Ломи! На дворец! Смерть собаке Чиаберу!

Толпа повстанцев помчалась по Исанской дороге, потрясая оружием. Впереди на коне, с обнаженным мечом в руке, ехал разъяренный Папуна. Смяв сторожевую заставу у городских ворот, мятежники подошли к дворцу и окружили главный вход. Через сквозную решетку запертых ворот видно было, что во дворе сомкнутым строем выстроена дворцовая стража, с пиками наизготовку. Впереди стражников воинственно стоял сотник.

Папуна, часто сопровождавший вазира финансов в Исанский дворец, знал все ходы и выходы. Он быстро повел своих людей от ворот в глухой переулок. Взломав топором небольшую железную дверь в ограде, повстанцы лавиной ринулись через парк, ломая кусты, топча цветочные клумбы и оглашая воздух громкими криками. Сотник с отрядом стражи бежал наперерез. Цихишвили куда-то исчез. Из внутренних помещений на террасу высыпали дворцовые лучники. Угрожающе натягивали луки, целились в толпу.

— Безумцы, мятежники! Да как вы посмели ворваться в царский дом! Я вас! — истошно орал сотник, испуганно оглядываясь по сторонам.

— Патара-Ломи! Давайте его живым и невредимым! — ревели в ответ повстанцы. — Весь дворец разнесем по камню! Смерть собаке Чиаберу!

В отчаянье сотник дал знак рукой лучникам. С террасы посыпались стрелы. Несколько повстанцев были поражены.

— Своих картвелов убиваете?! — бешено завопил Челидзе. — На, получай, палач!

Подскочив к сотнику, он изловчился и ударил саблей наотмашь по голове. Обливаясь кровью, сотник упал. Тотчас в отместку две стрелы впились в азнаура. Папуна захрипел и упал на землю. В ответ посыпались в стражу камни и дротики.

— Бей! Бей палачей проклятых!

Свалка стала всеобщей. Сверкали в воздухе кинжалы, пики, раздавался скрежет железа. Падали раненые и убитые.

Теснимые народом, стражники пятились к стене. И уже смельчаки добрались до террасы, но в это время открылась дверь и к сражающимся вышли две старые женщины:

— Братья, остановитесь! Во имя Бога, остановитесь!..

Царица Тамар сидела за вышиванием в спальне, когда раздался грозный гул у главных дворцовых ворот. В покой с тревожным видом вошла Русудан.

— Что это происходит? Почему такой шум во дворе? — спросила Тамар, сдвинув тонкие брови.

— Мятежники требуют выдачи Хутлу-Арслана.

— Какие мятежники? Почему они ищут вазира во дворце? — недоумевала Тамар.

Русудан, замявшись, призналась:

— Цихишвили его арестовал.

Тамар вскочила. Сжав кулаки, подступила к тетке:

— Арестовали царского сановника без моего ведома и приказа? Что делается в моем царстве, кто правит в Картли?!

— Но, дорогая Тамар, как раз этот Хутлу-Арслан и хочет ограничить твою власть! Прислал какие-то нелепые требования… — защищалась Русудан.

— А где они? Почему мне их не показали?! — с трудом сдерживала гнев Тамар. — Опутываете меня кругом, шагу ступить не даете! И первая — ты, — с горечью упрекнула тетку.

В покой вбежал побледневший князь Цихишвили:

— Беда, великая государыня! Мятежники в сад ворвались. Их тысячи, а у меня только моя стража…

— Где Чиабер? — ледяным тоном спросила Русудан.

— Не ведаю, государыня. Надо вам спасаться через конюший двор, пока не поздно, — лепетал испуганный Цихишвили.

Неожиданно резко зазвенел в покое голос Тамар:

— Царица Картли не уходит по черному ходу из своего дома. Даже спасаясь от мятежников! Иди и защищай дворец, князь Цихишвили. А о нас не заботься…

Русудан невольно залюбовалась племянницей. Настоящая Багратуниани!

Из находящейся рядом приемной послышались женские вопли:

— Горе нам! Все погибнем!