Ами-Де-Нета - [3]

— Нет, — прервала Неллет свои слова, хотя Даэд молчал, послушно записывая, — не магия. Наука. Поэтому верховную власть принимали в свои руки женщины, они по природе своей более благоразумны и устремлены к безопасности и комфорту. А мужчины занимались науками. Практически не отвлекаясь. Что же касается государственного устройства, боюсь, я знаю об этом намного меньше моей матери, я ведь не просто принцесса королевского рода, я — выродок, существо, созданное с другими целями. Вернее, помесь будущей королевы с теми достижениями, которых добились в лабораториях Ами-Де-Нета. Но тебе достаточно посмотреть вокруг, на жизнь Башни, и будь уверен, любое стабильное государство функционирует примерно так же. Есть земледельцы и пастухи, люди земли. Есть ученые и техники, люди металлов. Есть те, кто следит за дисциплиной и претворяет в жизнь своды законов. Пока все идет естественно, соотносясь с обычными нуждами обычного народа, все государства похожи, как братья. Лишь страшные потрясения, природные катаклизмы, или же чья-то отдельная безумная воля могут сломать порядок вещей и тогда оптимум превращается в диктатуру. А вот она принимает любые формы, вплоть до самых уродливых.

Неллет приподняла руки, сплетая тонкие пальцы в неестественный узел.

— Как тесный сосуд или тугие веревки, что, сдерживая нормальный рост, уродуют природную форму. Но для удержания такого уродства необходимы постоянные усилия, жесточайшие рамки. Стоит им ослабеть…

Пальцы расплелись, руки упали поверх одеяла.

— Созданное рассыплется, ввергая все в длительный хаос. Или же погибнет, лишенное собственной жизнеспособности. Это один из аргументов диктатуры, без меня, уверяет жестокий властитель, вы умрете, не сумев выжить. И умираете. Поверив, люди сами склоняют головы, умоляя надеть рабские ошейники. Но я отвлеклась. Уверена, ты и сам знаешь это, элле умеют обучать тех, кто хочет учиться.

— Да, — отозвался Даэд, привычно вписывая нужное и поднимая перо, когда Неллет говорила ему, а не бумаге, — только… ты не выродок, Нель.

— Это просто слово. Первое его значение. Я продолжу.

Даэд оторвал взгляд от ее лица, такого серьезного, уже немного утомленного, и снова уставился в развернутый на коленях свиток. Он хотел знать, что было, и одновременно тоскливо не желал слышать о том, как молодая королевская чета вывернула мир чудовищной изнанкой наружу, без всякой жалости к собственной дочери.

— В пятнадцать лет принцесса Ами совершила первый обряд инициации будущей королевы. Отец, державный знаток пространства и времени, отвел ее в покои невесты, где Ами могла познакомиться с кандидатами в будущие мужья. Тогда она родила меня в первый раз.

Неллет слегка улыбнулась удивленному виду Даэда.

— Не забывай, то, что я говорила об устройстве государства, касается именно народа и его жизни. В самом же дворце все происходило не так, по-другому. И оставалось в пределах дворца. Представь себе огромное помещение, светлое, с окнами, затянутыми тугой матовой пленкой, чтоб ни единый образ не нарушал стройности вычислений. Кресло на возвышении в центре. Молодую девушку с обручем на голове, с геммами, прижатыми к вискам. Поручи и браслеты, начиненные датчиками и считывателями. И перед ее глазами, прямо в неподвижном воздухе — фигуры молодых мужчин, сперва зыбкие, потом все плотнее. Сначала видят глаза, потом нос ловит запах, рука ощущает касание, а уши слышат слова. За полукруглой стеной перед большими экранами — свита короля Олема, внимательно следят, кто из юношей впечатлит принцессу сильнее. Те, кто оставил ее равнодушной на этом этапе, расплываются зыбкими тенями, уходят из поля зрения. А те, что остались, замирают, умолкая. Принцесса глядит, слушая информацию, что подается в маленькие уши. И на втором этапе уходит еще один и еще, — когда геммы на висках и запястьях показывают ее недовольство услышанным. Бабушка Тэм рассказывала мне, что ее любовь, знатный джент Олем, чья династия несколько веков владела лабораториями пространства и времени, мгновенно остался один и они быстро сыграли свадьбу. Повезло девчонке, смеялась веа-мисери Тэм, не пришлось проживать те жизни, которые мне не нужны. Не так было с Ами. Четверо остались рядом с ней. Все данные, считанные с датчиков, оказались ужасающие ровными, до тысячных долей. Ничего не изменилось даже тогда, когда все четверо мужчин были представлены принцессе лично, и каждый из них провел с ней неделю, ведя беседы, совершая прогулки, посещая увеселения, фермы, заводы и лаборатории.

Поэтому высокородной Ами пришлось приступить к третьему этапу инициации. Теперь в покоях выбора стояли два кресла, опутанные проводами. Четырежды Ами садилась на свое место, а кресло рядом занимал один из четверых. И перед закрытыми глазами развертывалась их теоретическая будущая жизнь, созданная на основании миллионов данных. Оптимум, вычисленный без малейших сомнений.

Четыре жизни прожила принцесса Ами, сидя неподвижно, вложив свою руку в ладонь сидящего рядом мужчины. Четырежды она рожала детей, старилась и умирала в положенный срок. И случилось так, что во всех четырех жизнях среди прочих детей появлялась я. Неллет-константа, существо неумолимой судьбы. А еще произошло странная, доселе не случавшаяся вещь. В одной из жизней мужем принцессы стал джент Денна, наследник династии биологических изменений. С ним у будущей королевы была всего одна дочь — я. Что не слишком хорошо для нормального правления. Денна должен был исчезнуть из списка кандидатов. Но в третьей теоретической жизни вдруг вместо правильного кандидата снова появился он. Нарушая все каноны, смеясь, прижал к груди возлюбленную, завертев мироздание сверкающим фейерверком. Это его я помнила потом, наслаивая воспоминания, приходящие ко мне во снах на реальность, которая была совершенно другой. Или это было переплетением реальностей?…Мне было одиннадцать. Отец взял меня с собой, в поездку на сбор урожая. Несколько дней мы провели вместе, как друзья. Носились наперегонки, нахлестывая горячих коней, сидели в тени густых деревьев, распевая протяжные песни. Засыпали у пастушьих костров.