Американский рубикон - [129]

27 ДЕКАБРЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ, 15 часов 37 минут.

— Только послушайте их.

Саундерс с отвращением отвернулся.

Уитмен через окно наблюдал за событиями в зале; даже стекло сотрясалось от громового скандирования. Какое-то время он еще на что-то надеялся. Где-то в середине речи Де Янга президент понял, что губернатор тянет время, что он уже выдохся. Однако именно тогда Де Янг выступил с сенсационным заявлением.

Уитмен услышал шаги и обернулся. В комнате появилась Кэтлин Хаусман. Она крепко сжала руку президента выше локтя.

— Мы получим четверть голосов, может быть, даже меньше.

Уитмен снова повернулся к окну. Беснующимся делегатам оставалось разве что носить Де Янга на руках. Соединенные Штаты вот-вот должны были развалиться по частям, как прогнившее дерево.

— Да, это будет нелегко пережить, — пробормотал он.

— Без паники, Боб, — коротко заметил Рейнольдс.

Саундерс задумчиво покачал головой.

— Извините, господин президент, выступать вам будет чертовски опасно. Нам следует подумать о том, как безопаснее эвакуировать вас отсюда.

Кэти снова дотронулась до руки Уитмена.

— Ваше выступление неоправданно. Я думаю, что вам даже не удастся подняться на трибуну.

— Ну, тогда мне следует взять ее штурмом.

«Последняя неделя была для Кэти тяжелее, чем для других, — подумал он. — Ливонас и Сту Ламберт были для нее вроде родных братьев, и теперь, после гибели Сту, она, конечно, очень переживает за Энди».

Энди…

Уитмен посмотрел в зал. Он с таким вниманием слушал Де Янга, что упустил самое существенное — огромный экран за сценой. Почему губернатор не показал сцену расстрела? Почему экран по-прежнему безжизнен?

— Джефф, возобновилась ли телетрансляция из Колорадо-Спрингс?

Саундерс через минуту вернулся в комнату.

— Пока что нет.

— Мне кажется, что-то не в порядке со связью в этом здании.

Все с удивлением посмотрели на президента, и он добавил:

— Может быть, Де Янг обманул нас, и ничего там не случилось, а он решил сыграть ва-банк.

Уитмен взглянул на Кэтлин.

— Не стоит сбрасывать со счета Энди, ведь правда, Кэти?

Президент остался у окна, наблюдая за манифестацией в зале заседаний.

Они были лишены какой-либо возможности узнать о том, удалось ли Энди и Карлсону выполнить задание, однако, как он мог судить по безжизненному гигантскому экрану, никакой расправы с демонстрантами не произошло. Пока еще не произошло.

Время неслось с неумолимой быстротой, и Уитмен снова начал впадать в депрессию. Он так пристально следил за событиями в зале, что не расслышал, как к нему обратился Саундерс.

— Вас просят, господин президент.

Саундерс, улыбаясь, протягивал ему телефонную трубку.

Уитмен с замирающим сердцем взял ее, затем улыбнулся и подмигнул Кэти, которая, казалось, была готова потерять сознание.

— Какого черта ты так долго не давал о себе знать, Энди?

Через пару минут он передал трубку Кэти и снова подошел к окну, теперь уже спокойно наблюдая за тем, как Де Янг приветствовал толпу, подняв руки над головой.

Веселись, губернатор. Недолго тебе осталось веселиться.

Президент повернулся к Саундерсу.

— Джефф, возьмите своих людей и займите контрольный пульт. Я не хочу, чтобы во время моего выступления отключили микрофон или погасили свет в зале. И еще я хочу, чтобы засветился большой экран, когда я взмахну рукой в его сторону.

Уитмен посмотрел на Кэти.

— Свяжись с Дженис Мак-Колл. Скажи ей, что Де Янг всех обманул, что не было никакого кровопролития. Попроси ее взять слово и вызвать меня для того, чтобы я все подтвердил.

Спустя несколько минут он увидел, как Дженис Мак-Колл с каменным выражением лица прошла на сцену. Она потребовала, чтобы перед делегатами выступил президент Роберт Уитмен.

В зале поднялся невообразимый шум. Уитмен оставался в наблюдательной кабине и видел, как Де Янг был поражен предательством Мак-Колл.

«Это лишь первый неприятный сюрприз для тебя», — подумал президент.

Уитмен сложил в карман нужные бумаги и в сопровождении агентов ФБР и полицейских вышел в коридор. Он энергично направился ко входу в зал.

Когда он подходил уже к самым дверям зала, сзади раздался крик, а затем выстрелы. Шедшие рядом с Уитменом охранники тут же повалили его на пол и прикрыли собой. По коридору прокатилось эхо выстрелов. Телохранители медленно поднялись и помогли президенту встать.

— Извините, господин президент.

— Не стоит, все в порядке, — ответил Уитмен, потрясенный происшедшим.

Он оглянулся и увидел метрах в четырех от себя на полу окровавленного полицейского с пистолетом в руке.

К президенту подбежал Эл Рейнольдс, бледный от испуга.

— О боже, полицейский целился в вас!

Секундой позже появился Саундерс и бросил взгляд на лежавшего полицейского.

— Машина ждет вас у бокового выхода, тут могут оказаться и другие бандиты.

Уитмен отстранил его.

— Мы идем туда, Джефф.

Из зала по-прежнему раздавались выкрики и возмущенные возгласы.

— Вас там убьют! — безнадежно произнес Саундерс.

Президент покачал головой.

— Не спорьте со мной, Джефф. Вы знаете, что выбора у нас нет.

Саундерс по-прежнему в нерешительности стоял перед ним. Уитмен похлопал его по плечу.

— Делегаты ждут нас.

Саундерс подал сигнал, двое полицейских открыли двери зала, и Уитмен прошел вперед. От свиста ломило в ушах. Через головы охранников Уитмен увидел, что в проходе перед ними сосредоточилась группа молодых рослых парней. Они держались за руки, преградив дорогу к сцене, и выкрикивали: «Федералисты — вон отсюда!»