Американха - [40]

— Как? Я буду под ее именем? — спросила Ифемелу.

— Ну естественно, — сказала тетя Уджу, вскинув брови, будто едва не спросила Ифемелу, не дура ли она. У нее в волосах застряла белая капелька крема для лица, у самого основания одной косы, и Ифемелу собралась сказать ей об этом, но раздумала, промолчала, наблюдая, как тетя Уджу устремляется к двери. Упрек тети Уджу уязвил ее. Словно меж ними внезапно исчезла былая близость. Из-за раздраженности тети, из-за этой ее новообретенной колючести Ифемелу чудилось, будто есть много чего, что ей полагается уже знать, а она из-за каких-то личных промахов все никак не освоит. — Есть солонина, можешь сделать сэндвичи на обед, — сказала тетя Уджу, будто это в порядке вещей и не требовало шутливой присказки, что американцы едят хлеб на обед.

Но Дике не хотел сэндвич. Он показал Ифемелу все свои игрушки, они посмотрели несколько серий «Тома и Джерри», он хохотал от восторга, потому что она их все смотрела еще в Нигерии и рассказывала ему, что случится дальше, а потом Дике открыл холодильник и сказал, что́ нужно приготовить.

— Хот-доги.

Ифемелу осмотрела интересные длинные колбаски и принялась заглядывать в буфет в поисках масла.

— Мамочка говорит, чтоб я звал тебя тетя Ифем. Но ты же мне не тетя. Ты мне двоюродная сестра.

— Ну и зови меня кузиной.

— Ок, куз, — сказал Дике и рассмеялся. Смех у него был такой задушевный, такой открытый. Ифемелу обнаружила растительное масло. — Масла не надо. Просто свари хот-дог в воде.

— В воде? Как это — готовить колбаску в воде?

— Это хот-дог, а не колбаска.

Разумеется, это колбаска, хоть зови ее этим нелепым «хот-дог», хоть нет, и она поджарила две штуки на той же капле подсолнечного масла, какой хватало когда-то на жарку сосисок «Сатиз».[84] Дике смотрел на это с ужасом. Она выключила плиту. Дике сдал назад и сказал: «Буэ». Они глядели друг на друга, между ними — тарелка с булочкой и два сморщенных хот-дога. Тут-то она и поняла, что надо было послушать Дике.

— Можно мне сэндвич с джемом и арахисовым маслом тогда? — спросил Дике. Она последовала его указаниям: сначала намазала на хлеб арахисовое масло, давясь смехом от того, как он пристально за нею наблюдал, будто она того и гляди решит и сэндвич поджарить.

Когда вечером Ифемелу рассказала тете Уджу историю с хот-догом, тетя Уджу проговорила без всякого веселья, какое ожидала Ифемелу:

— Это не колбаски, это хот-доги.

— Все равно что говорить, будто бикини — это не нательная одежда. Гость из космоса разницу заметит?

Тетя Уджу пожала плечами; она сидела за кухонным столом, ела гамбургер из мятого бумажного пакета, перед глазами — медицинский учебник. Кожа сухая, вокруг глаз тени, настроение обесцвеченное. Казалось, она смотрит на книгу, а не читает ее.

* * *

В продуктовой лавке тетя Уджу не покупала ничего из того, что хотела, — только то, что распродавали, и заставляла себя это хотеть. Взяла пеструю листовку при входе в «Ки-Фуд» и отправилась искать продукты, включенные в распродажу, прочесывала ряд за рядом. Ифемелу катила тележку, Дике шел рядом.

— Мамочка, мне эти не нравятся. Возьми синюю, — сказал Дике, когда тетя Уджу клала в тележку упаковки овсяных хлопьев.

— Эту можно купить одну, а вторую получить в подарок, — сказала тетя Уджу.

— Они невкусные.

— Они по вкусу такие же, как обычные хлопья, Дике.

— Нет. — Дике снял с полки синюю коробку и поспешил к кассе.

— Эй, мальчуган! — Кассирша была дебелая и радушная, щеки красные, шелушившиеся от солнца. — Помогаешь мамочке?

— Дике, положи на место, — сказала тетя Уджу с гнусавым скользящим акцентом, какой она применяла в разговорах с белыми американцами, в присутствии белых американцев, заслышав белых американцев. «Па-ажи на-а-места». И с этим акцентом проступала и новая личина — виноватая и застенчивая. С кассиршей она вела себя чрезмерно подобострастно. — Простите, простите, — сказала она, копаясь в поисках дебетовой карты в кошельке.

Поскольку кассирша наблюдала за ними, тетя Уджу разрешила Дике взять ту коробку с хлопьями, но в машине схватила его за левое ухо, крутнула, дернула.

— Я тебе говорила никогда ничего в продуктовом не брать? Ты меня слышишь? Или хочешь, чтоб я тебя шлепнула, и тогда услышишь?

Дике прижал ухо рукой.

Тетя Уджу обратилась к Ифемелу:

— Вот как в этой стране плохо ведут себя дети. Джейн даже говорила мне, что ее дочка угрожает позвонить в полицию, когда Джейн ее бьет. Вообрази. Девочка не виновата, ее привезли в Америку, и ее тут научили, что можно звонить в полицию.

Ифемелу погладила Дике по коленке. Он не посмотрел на нее. Тетя Уджу вела машину чуточку слишком быстро.

* * *

Дике позвал из ванной, куда его отправили чистить зубы.

— Дике, и мечаго?[85] — спросила Ифемелу.

— Прошу тебя, не разговаривай с ним на игбо, — сказала тетя Уджу. — Он в двух языках запутается.

— Ты о чем вообще, тетя Уджу? Мы росли на двух языках.

— Тут Америка. Другое дело.

Ифемелу промолчала. Тетя Уджу закрыла учебник и уставилась в пустоту перед собой. Телевизор выключили, из ванной доносился звук бегущей воды.

— Тетя, что такое? — спросила Ифемелу. — Что стряслось?

— В смысле? Ничего не стряслось. — Тетя Уджу вздохнула. — Я провалила последний экзамен. Результаты получила как раз перед твоим приездом.