Альтернативы «российского прорыва» - [36]

Принимая из Европы без критической проверки выводы, сделанные ею для себя и своей жизни, наблюдений и опытов, мы воображаем, будто имеем перед собой чистую, беспримесную научную истину, всеобщую объективную и неизменную, и тем парализуем собственную свою деятельность в самом корне, прежде чем она успела начаться. Еще недавно мы точно так же относились к европейским учреждениям и нравам, пока, наконец, опытом не убедились, что обычаи везде и всегда носят на себе отпечаток страны, где они образовались, и живые следы ее истории»^[122].

Очевидно, что анализ проблемной ситуации не может игнорировать требований анализа причин и границ соответствующих общественных процессов.

Сегодня крайне редки случаи содержательного использования проблемного подхода, на теоретическую и методическую разработку которого было потрачено много творческих усилий. Очевидно, что сегодня мы пожинаем горькие плоды его упадка. В результате этого за использование программно-целевых методов управления выдаются бюрократические упражнения, в рамках которых цели избираются либо просто произвольно, либо для того, чтобы показать выполнение установок вышестоящих органов.

Для подтверждения этого достаточно проанализировать бюджетные программы, которые являются обязательным приложением к проекту федерального бюджета^[123]. Так, например, в качестве одной из целей программы развития авиационной промышленности (кстати, одной из лучших) указывалось «сохранение статуса России в качестве великой авиационной державы». Как измерить эту цель, как оценить соответствие цели и затрат на ее реализацию? Недаром В.А. Мау на заседании Общественного совета Министерства экономического развития (он председатель этого совета) в ответ на критику автором качества бюджетных программ заявил: «Эти программы – фикция». Это верно, но за этой фикцией стоят реальные деньги.

На упадке качества государственного управления в немалой степени сказалось и то, что в течение 1990-х гг. вся система управления социально-экономическими и социально-политическими процессами была основана на априорном признании целого ряда «либеральных» догм.

Вся логика преобразований была сведена к постановке задач максимального следования этим догмам. Достаточно посмотреть на дискуссии того времени, чтобы убедиться, что оценка принимаемых решений была основана на том, в какой степени они соответствовали критериям «либеральности» и «рыночности» вне зависимости от соответствия этих решений требованиям хотя бы «практичности», не говоря уже о более широком анализе учета обусловливающих факторов.

В этом подходе было немало добросовестных заблуждений, например, А.Н. Яковлев в своем выступлении по телевидению говорил, что он «не мог предположить, что люди не захотят воспользоваться предоставленной им свободой». Также характерным был диалог автора с глубоким аналитиком В.Б. Кувалдиным. В ответ на тезис автора, что в условиях ослабления государства выигрывают акторы с минимальным уровнем нравственности (этот тезис я неоднократно высказывал начиная с конца 1980-х гг.), В.Б. Кувалдин с удивлением спросил: «Вы действительно изначально так считали?». Как мне представляется, он не поверил в мой ответ, хотя такая позиция очевидна, т. к. вытекает из основ теоретической социологии институтов.

Но, как представляется, среди тех, кто определял повестку дня того периода, было немало и холодных циников, которые использовали догмы «либерализма» в качестве прикрытия своих корыстных экономических и политических интересов. Это прежде всего относится к способам решения проблем приватизации.

Автор от имени «Гражданского союза» вел переговоры с целым рядом депутатов, поддерживавших правительство Е.Т. Гайдара, на предмет поиска приемлемого компромисса^[124]. В центре был вопрос о приватизации. В качестве компромисса была предложена модель management by out, которая успешно реализовывалась Мировым банком в ряде стран^[125]. Эта модель, последовательно ориентированная на повышение эффективности управления приватизируемой собственностью, заинтересовала «демократов», но была жестко отвергнута руководством гайдаровского правительства. Впоследствии было опубликовано интервью А.Б. Чубайса, в котором он открыто признал, что это предложение было отвергнуто из-за того, что эта модель давала много шансов «красным директорам» (заметим, тем из них, кто реально мог стать «эффективным менеджером») получить контроль над предприятиями^[126]. При таком повороте событий у «мальчиков в розовых штанишках» (А. Руцкой) было мало шансов остаться при власти. И страданиями миллионов людей было заплачено за сохранение власти «реформаторов».

Эти соображения, основанные на личной практике автора, показывают влияние личных и групповых мотивов на выбор альтернатив развития и способов реализации этих альтернатив.

Для того чтобы встать на уровень требований, обусловленных вызовами и рисками общественного развития, нужны качественно иные подходы. Прежде всего нужно преодолеть «синдром Пиноккио» («глупый мальчишка с коротенькими мыслями»). Чтобы работать с реальными, а не фиктивными альтернативами, нужно научиться считать на много ходов вперед, пытаться предвидеть то, что можно предвидеть с учетом ограниченности наших знаний и представлений. Проблемный подход как раз для этого и предназначен.