АлкХимик - [22]
- Что получилось? – непонимающе посмотрел я на него.
- Ну, бобра наш зеленый друг поймал. – усмехнулся он в ответ. – Либо, ребенка какого-то от скуки решил заживо сожрать.
Ускорившись, мы вскоре вышли на берег реки. На распрямившейся иве висела сетка, в которой копошились три бобра. Насколько они были взрослыми, хер их знает, но уровни у них были десятый-пятнадцатый. И эти звери орали на всю округу. Чего орали? Да орчонок им зубы или выбил, или выдрал. Судя по пожеванным веревкам ячеек сетки – потому что имущество начали портить. Даже малость жалко стало грызунов. Они ж теперь максимум – сосуны. Отбросив начавшие беситься пошлые фантазии, я попросил спутников аккуратно их прибить. Конзах аккуратно посворачивал им шеи, и я приступил к добыче ингредиентов.
Те самые железы, что мне были нужны, оказались размером с небольшое куриное яйцо, второго сорта. Итого шесть штуковин с названием «Струйная бобровая железа» и с двумя скрытыми свойствами. И, едва я закончил снимать с тушек шкурки для скорняка, пока остальные готовили ужин из зайца и грибов, как за спиной, со стороны леса раздался переполненный злобы визг-крик. Видимо, была в этот звук примешана какая-то магия, потому что вместе с мурашками меня окутал паралич. И не только меня.
Первым от паралича очнулся Конзах. Подскочив, он схватил щит и, прикрывшись им, кинулся в сторону источника звука, уходя из моего поля зрения. И тут же раздался мощный удар, а танк скрылся в озере, подняв здоровенный фонтан воды.
Глава 8
Вторым от незнакомой магии освободился Блеезеер. И теперь я, наконец, понял, зачем бардов в пати берут. Вместо того, чтобы бросаться и бодать нового противника, сатир ловко запрыгнул на ближайшее дерево и, вынув свою флейту, принялся наяривать. Мелодию. Флейта же не кожаная. Меня паралич тоже постепенно начал отпускать, и мне удалось повернуть голову. Огромный, полутораметровый…
«Старый бешенный бобер, 72 уровень»
Яркими красными буквами. И шкала здоровья, заполненная на две трети. Зверь заметил, как сатир запрыгнул на безопасную ветку, и тут же бросился за ним в погоню. Только вот не стал прыгать под деревом, или пытаться взобраться вслед за добычей. Бобер тупо начал подгрызать ствол молодой осинки. Один укус – четверть диаметра ствола. Целых три укуса успел сделать, пока Блеезеер брал первые ноты свой гипнотизирующей мелодии. На четвертом укусе зверь замер, но в движении пришло дерево. Само собой, сатир прекратил играть и с матом упал на землю вместе с осиной, крепко обняв ее ствол. Так получилось, что упало дерево ровнехонько на грызуна, что прервал существование бедного растения. И не причинило бобру никакого вреда.
Встряхнув головой, старый бешенный бобер отошел от усыпляющей мелодии и, дико запищав, прыгнул на Блеезеера. В тот же миг раздался щелчок, и зверя отбросило вбок, поворачивая тело в прыжке. Прокатившись кубарем по траве, бобер вскочил на лапы и, помотав головой с торчащей из уха короткой толстой стрелой, яростно пискнул и уставился на перезаряжавшего арбалет Шозаха. Злобно клацнув зубами, бобер выбрал себе новую мишень и бросился на стрелка.
Ага, кажется, я понял. Существо агрится на последний источник урона. Посмотрев по сторонам, я подобрал небольшой обломок-огрызок толстой ветки длиной и толщиной с мое предплечье и с размаха запульнул им в сторону зверька. И весьма вовремя – бешенная шапка уже добралась до Шозаха и, одним взмахом зубов перекусив арбалет, уже собиралась повторить тоже самое с его рукой. Но мое полено достигло его пушистой задницы.
Подпрыгнув на месте, бобер яростно свистнул, в прыжке оглушил мужика ударом хвоста с разворота и, приземлившись, бросился в мою сторону. Я же рванул к воде, к уже почти выбравшемуся из озера Конзаху. В этот момент из оглушения вышел орчонок и по округе пронесся глухой и продирающий до самых глубин души орочий рык, наводящий резкую слабость. Не ожидав такой подлянки, я запнулся и полетел целоваться с бревном, на котором сидел сын трактирщика. Бобер, тоже слегка охеревший от неожиданной звуковой атаки, на секунду застыл на месте, чего хватило нашему танку. Швырнув свой щит на манер фрисби, Конзах снял бобру сразу четверть здоровья, а орчонок подхватил свой топор и рванул к бешенному зверю, пока тот не очухался после последнего удара.
Схватив бобра за горло, орчонок с размаху… Выбил обухом топора ему зубы в три удара! После чего запрыгнул ему на спину и начал растягивать ему пасть, подставляя ее подбегающему Конзаху. Тот не растерялся, на бегу перехватил меч и со все дури, всем своим весом, сделал из бобра неудачливого факира-шпагоглотателя. Подергавшись, бобер испустил дух, а система уведомила меня о получении аж целых двух уровней.
- Славная добыча. – потрепал обеззубленную тушу орчонок.
- Чур, его жопа – моя! – усмехнулся я, берясь за нож. – Потом можете делать с ним все, что пожелаете.
- Извращенец! – вылез из кроны поваленной осины сатир. – Чур, я следующий!
- На вскрытие? – удивленно посмотрел я сначала на рогатика, а потом на нож.
А, ты об этом. – не то в шутку, не то всерьез погрустнел Блеезеер. – Эх, ладно. Дудку мою не видали?
Позвольте представиться, Денис Синюхин. Вот жил я себе, не тужил. Баб щупал, водочку пил. А потом – рррраз! И я уже хз где, а надо мной стоит Бог, вещает что-то про великую миссию о спасении миров. А мне вот оно вроде бы и не нужно, а выбора нет. Ни у меня, ни у этого древнего бога-берсерка. Ну, время, вроде, пока позволяет, так что я в ближайший трактир, устрою грандиознейшую попойку в истории этой дыры и, назло всем, сам стану богом! Богом алкашей! Звучит? Звучит! И пофиг, что есть уже один бог-алкоголик. Подвинется! Тем более, что он уже успел провиниться.
И вот опять всë не слава богу! Хотя, я уже и привыкать начал. Мардукор чего-то дуется, наверное, морепродукты не любит. С некоторых пор. Ну и ладно. Я сам уже не маленький. Ну, я про уровень. Если что, то и самостоятельно разберусь со своими проблемами. Тем более, что и число моих последователей растет, а значит и божественность моя скоро должна стать куда как уже не такой пустословной! Так что поможем щас каким-то там Ляхам-Полуляхам, и дальше продолжим спаивать Небарру. Только Гулю щас починим. Кажись, приболела зверушка.
Запой Дениса Синюхина продолжается и вышел на новый, божественный уровень. А боги-собутыльники – это вам не хрен собачий, тут печень нужна! Что же дальше? Цирроз? Белая горячка? Блин, не могу о себе в третьем лице. Короче, влип я, кажись, по самые не балуйся. Теперь надо от каждой тени шарахаться, в самом наипрямейшем смысле. Снесло башню местному богу тьмы. Как думаете, его сразу заспиртовать в баночке и на полку боевых трофеев, или сначала попробовать с ним по-хорошему перебухнуть? Ах, да, надо же сначала разобраться, каким макаром я УнИнРаЛ сломал…
Вот говорили мне все писатели моего родного мира, что эльфы — высокомерные засранцы, что сначала стреляют, а потом спрашивают, кто идет, а я не верил. Думал, что преувеличивают. Может, призвать бригаду дровосеков на их Великое Древо с машинами, что секвойи валят? Ну ладно, ладно, сначала узнаем причину такого негостеприимства. А то может, мы в разгар оргии приперлись? Я б тоже обиделся, что от такого события отвлекают.
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.