Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников - [72]

Ахмед тем временем вернулся в пещеру и подсел к Махсуму. Тот все еще ковырялся палкой в углях.

– Что вы делаете? – полюбопытствовал он.

– Картошку пеку.

– Зачем?

– Чтобы есть, зачем же еще!

Ахмед только теперь заметил торчавшие средь углей опаленные почерневшие бока картофелин средней величины.

– Есть? Такое черное? – усомнился он, поглядывая то на картошку, то на своего патрона.

– Ты что, печеной картошки никогда не ел?

– Нет, – повертел головой Ахмед. – И знаете, что-то не особенно и хочется.

– Дурак ты – это же вкуснятина!

Ахмед ничего не ответил. На его взгляд, мясо, зажаренное на углях, было гораздо аппетитнее, нежели обугленная картошка.

– Ахмед! Ахмед, где ты? – донесся встревоженный голос одного из разбойников, которого звали Азиз.

– Я здесь! – тут же вскочил Ахмед, хватаясь за саблю.

– Ахмед, новенький… Касым… он сбежал!

– Как сбежал? – растерялся Ахмед.

– Вот так, – показал разбойник, двигая двумя пальцами.

– Я тебя не об этом спрашиваю, болван!

– А о чем же? – разбойник выглядел крайне озадаченным.

– Я спрашиваю: почему ты не задержал его?

– Он сказал, что ему нужно… кхе, кхе, – откашлялся в кулак разбойник, – ну вы понимаете.

– Догнать! Вернуть! – взмахнул Ахмед саблей, сверкнувшей в пламени костра кровавым отблеском.

Разбойник едва успел втянуть голову в плечи, как сабля, описав полукруг, прошлась у него точно над головой.

– Слушаюсь, Ахмед! – разбойник подхватился и бросился к стоявшим у выхода коням. – За мно-ой! – крикнул он товарищам на бегу.

– Эх, шеф, говорил я вам: нужно отрубить ему башку! Просто нужно и все тут, а вы… Э, да что теперь говорить, – Ахмед опустил саблю, обернувшись к Махсуму, спокойно чистившему дымящуюся картофелину.

– Делай что хочешь, – ответил тот, отколупывая с картофелины угольки и дуя на пальцы. Ему уже было решительно на все наплевать.

Ахмед только рукой махнул и побежал к своему коню, на бегу убирая саблю.

…Касым долго придумывал, как бы отвязаться от разбойников и остаться в живых. Становиться разбойником ему хотелось не очень, вернее, совсем не хотелось – страшно, утомительно и можно лишиться головы ни за что ни про что, как бедняга Абдулла. Случай попытаться бежать выдался лишь поздним вечером, когда утомленные разбойники были заняты ужином. На часах у распахнутой двери пещеры стоял лишь туповатый Азиз.

Касыму Азиз доверял – как не доверять человеку, которого главарь лично посвятил в разбойники, – но еще у Азиза был четкий приказ Ахмеда: следить за новеньким в оба глаза, не отпуская одного никуда. Касым же постоянно вертелся возле выхода, и это сильно раздражало Азиза, которому уже давно хотелось перекусить и отдохнуть, а он должен был следить за этим боровом.

– Чего ты тут бродишь? – не выдержал Азиз, когда Касым в десятый раз вышел «подышать свежим воздухом». – В пещере такой же воздух, как и снаружи. Иди туда.

– Нет, там другой воздух. И вообще, разве мне запрещено выходить из пещеры?

– Не запрещено, но и делать тебе тут нечего.

– А если я хочу того…

– Чего «того»?

– Ну, того, по-большому? – Касым переступил с ноги на ногу, показывая, как ему совсем невтерпеж.

– Это другое дело, – согласился с ним Азиз. – Иди вон за камень!

– Знаешь, я не привык у всех на виду. Лучше я вон за те кустики отойду, – указал пальцем Касым на кусты, росшие возле самого спуска в ущелье.

– Подумаешь, какой гордый! Ладно, иди.

– Ох, спасибо тебе, Азиз! – держась за живот и сгибаясь едва ли не пополам, Касым побежал к кустам. Азиз подумал и заспешил за ним следом. – Ты куда? – испугался Касым, заметив, что разбойник не отстает от него ни на шаг.

– Я тебя покараулю, а то вдруг на тебя кто-нибудь нападет в темноте.

– Да кто на меня здесь может напасть?

– Не знаю, но я лучше подожду. Ты делай свое дело, я не смотрю.

– Нет, я так не могу! Ты дашь мне спокойно справить нужду?

– Разве я тебя трогаю?

– Трогаешь! Я не привык так. Я не могу, понимаешь ты или нет? У меня ничего не выходит!

– Запор, что ли?

– Какой запор! Просто я стесняюсь.

– Ладно, – сдался Азиз. – Только давай недолго, а то Ахмед увидит, что нас нет, и шум поднимет.

– Я быстро, обещаю! – Касым полез в кусты, производя шуму не меньше, чем медведь, расчищающий себе дорогу в непролазной чащобе.

Азиз ухмыльнулся и неторопливо направился к пещере, все время оборачиваясь и прислушиваясь. В кустах было тихо, и ни один листочек на их ветках не шелохнулся. Ахмед прошелся туда-сюда и опять прислушался: что-то слишком долго Касым там сидит. Азиз уставился на кусты, пытаясь разглядеть в вечернем сумраке сквозь сплетение веток внушительную фигуру Касыма.

– Эй, ты долго там еще? – позвал он. – Давай уже, вылезай.

Тишина.

– Слышишь? Я сейчас сам пойду и вытащу тебя оттуда.

Вновь ни звука, ни шороха.

– Я уже иду! – Азиз, ругаясь про себя, направился к кустарнику, и чем ближе он подходил к нему, тем больше его одолевала неясная тревога. – Эй, Касым! Где ты? Касым?

Азиз пнул ногой ветки, затем быстро раздвинул их руками. Касыма в кустах не было.

– Ох! – схватился за голову Азиз, не зная, как поступить: то ли бежать за этим предателем Касымом, то ли немедленно сообщить Ахмеду очень и очень неприятную новость.