Алхимическое активное воображение - [40]
Этот этап также можно найти в некоторых упражнениях восточной медитации, в частности в дзэн-буддизме. После того как вы обрели самадхи — внутреннее просветление или, мы бы сказали, контакт с Самостью или ее ощущение, — встает проблема того, как жить дальше. И вот, в известной серии «Zen Buddism Oxherding Pictures» («Дзэн-буддийские пастушеские картинки»)[37], после того как новичок испытал большой опыт трансцендентности и просветления, или самадхи, есть последняя картинка, на которой мудрый старик с легкой дружелюбной улыбкой на лице идет с чашей для подаяний в сопровождении своего челы (ученика), и стихотворение гласит: «Он забыл богов, он забыл даже свое просветление. Он просто идет на рынок за подаянием, но куда бы он ни шел, везде цветут вишневые деревья».
Здесь вы видите исцеляющее влияние на внешние вещи, даже на природу. Это возвращение к наивному, бессознательному образу жизни, что означает также снова жить наивно в реальности как она есть, без каких-либо искусственных усилий сдерживания эмоций, фантазий или мыслей, а скорее содержа ее в реторте и так, очевидно, возвращаясь к начальной стадии бессознательного. На самом деле это не совсем так, потому что это уже происходит на более высоком уровне, что проявляется косвенно в том, что мастер дзэн на этом этапе достиг мягкости сердца и способности жить таким образом, который, возможно, лучше всего был описан Лао-цзы: мягкость и печаль, в которых он чувствует себя одиноким, в то время как все другие думают, что знают все, знают, что они хотят и о чем думают[38]. Здесь, в алхимическом multiplicatio, хотя и проецируемая в материю, есть та же идея: mulitiplicatio как возврат к начальной стадии, разрушение реторты, что означало бы прекращение искусственного упражнения в интроверсии и интроекции собственных проекций, таким образом позволяя бессознательному течь через себя без постоянной концентрации на этом — абсолютное переворачивание начального этапа того, что мы делаем.
Например, при анализе, когда люди делают проекции на внешний мир или наивно уступают своим чувствам и аффектам, мы стараемся заставить их принять проецирование обратно и видеть вещи объективно, как внутренний фактор. Это упражнение сейчас перевернуто, и бессознательному позволяется течь через человека, а затем оказывать положительное влияние на окружающее.
Дорн, который был в основе своей христианином, сравнивает это с размягчением сердца и подготовкой к получению Слова Божия, что означало бы чувственную реализацию христианской истины.
Дорн усиливает эту проблему сердца в своем знаменитом комментарии к статье Парацельса «De Vita Longa», который Юнг, в свою очередь, обширно прокомментировал в своей большой статье о Парацельсе. Сущность учения, представленного там, исходит от Парацельса, но Дорн добавил весьма поучительные уточнения. Ассоциации, которые Дорн, вероятно, имел в виду, таковы: сердце, согласно Парацельсу и Дорну, является местом возбуждения, эмоций и чувств, чувственной жизни, потому оно очень беспокойно. На него очень легко повлиять и оно постоянно отрицательно или положительно откликается на внешний и внутренний опыт. Тем самым оно перетруждает себя, что очень часто приводит к преждевременной смерти из-за какой-нибудь болезни кровообращения или сердца. Поэтому можно сказать, что если люди преждевременно перетруждают себя, это очень часто связано с множеством неконтролируемых чувств и эмоций, что приводит к «болезни менеджера» или сердечному приступу.
У сердца, грубо говоря, четверичная структура, по крайней мере Парацельс и Дорн видели его таким образом. Поэтому для медицинских философов того времени оно символизировало Самость, но как чувство-реализация. Они предположили, что в сердце находится определенное количество воздуха, который может вырваться наружу и вызвать внезапную смерть или инфаркт. И потому предложенное ими медитативное упражнение было направлено на то, чтобы выпустить воздух из сердца и уменьшить эмоциональные или чувственные реакции на внешние события, так, чтобы реагировать полностью на ритмы Самости. В этой работе есть попытка очень сложным алхимическим языком объяснить восстановление сердца, благодаря которому оно стало спокойным и приобрело регулярный, размеренный ритм; у него есть еще чувства-реакции, но только направленные на то, что Парацельс и Дорн называют Adech или Aniadus и подобными сложными именами.
Юнг разгадал этот тайный язык и показал, что то, что эти авторы имели в виду под этими именами, соответствует тому, что мы сейчас назвали бы Самостью. Например,
