Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике) - [31]

— И долго вы за нами подсматриваете? — поинтересовался я.

— Не более часа, дорогие влюбленные. — Старик по молодецки спрыгнул к нам. — Как же ты выросла, девочка, за те семь лет, что мы не виделись.

Ирэн внезапно покинула мои объятия и бросилась к дедушке… Обниматься!

— Профессор Кидалко! — она схватила его в охапку и затрясла, как петух курицей.

— Племянница! — старик искренне обрадовался и тоже вцепился в талию девушки. — Помнишь как мы танцевали у вас на даче? Тебе тогда было восемь лет.

Они закружились в странном допотопном вальсе. Из старых довоенных фильмов мне припомнилось, что это называется румбой, или ча-ча-ча, кто сейчас разберет. Двигались они красиво, я даже начал отбивать легкую мелодию на пустой миске.

— Девочка моя, как я счастлив видеть…, - начал старик.

— Я тоже, дядя Рома! — перебила его Ирэн.

— … в добром здравии и с красивым мужчиной, — договорил профессор. — Когда я улетал на Дальние звезды, ты не очень вежливо обращалась с противоположным полом. Особенно с кузеном Ники…

— Ах, оставь, дядька! Кто старое помянет — тому очки вдребезги[20]!

— Ладно-ладно. Ах, я совсем забыл представиться, — спохватился вдруг старичок. — Роман Кидалко, доктор медицины, космокристалогии и еще семи наук, кандидат, тырым-пым-пым и прочее. Короче, я брат академика Джерома Липеста Бартомо и, по совместительству, дядя этой хулиганки.

Он изысканно поклонился, я тоже склонил голову, девушка присела в сокращенном придворном книксене дамы имперского вельможи.

Ирэн нежно обняла профессора за плечи и подвела к нашему полевому ужину.

— Откушайте с нами, дядюшка, пока этот обжора всего не схарчил!

Господина Кидалко не надо было дважды припрашивать. Он так накинулся на еду, что мне невольно тоже пришлось приняться за трапезу. Ирэн почти ничего не съела, мед-блок ее отлично покормил. Она сидела и с видом опытной мамаши следила за работой мужских челюстей.

— И, девочка моя, — сказал с набитым до отказа ртом старик. — Брось этот вычурный тон разговора, мы же не в свету!

— Надо было сказать, пшел жрать, а то этот козел ни х… не оставит? — Красавица неопределенно пожала плечами.

Ужин прервался канонадой. Словно недалеко, метров четыреста отсюда, взорвался вулкан. Сумеречное небо замигало от бесчисленных снарядов. Тучи вспыхнули и растворились. На землю упали радиоактивные осадки.

Ирэн шарахнулась на лохмотья, прикрывая дядю Рому. Я же остался сидеть, и считать громыхающие стволы. Шота был неправ, полагая, что у амазонок нет толковой военной техники. Вместе с четырьмя десятками выстрелов из атомных винтовок, крупнокалиберных бластеров и плазмоганов, матеро ухнуло безоткатное орудие анти-атомного штурмового танка на термоядерном реакторе. Даже в столице их было только восемь и по одному в двух стратегических точках, то есть, на полюсах.

— Дурак, падай! — моя лодыжка пострадала от пинка любимой.

— Это, предлагаю вам подняться и закончить трапезу, — я даже не дернулся. — Это салют безвременно павшему бойцу полового флота.

Хаотичная стрельба затихла, окончившись резким крещендо комплекса ракетного ПВО «Ромашка»[21]. У злобных бабенок было чем повоевать… Они нас даже за сотню километров расстреляют из танка и «Ромашек», будь у них хоть один толковый наводчик. Мы сидели в полной п… Патовой ситуации!

Хотя в ушах звенело от затихшей бомбардировки облаков, чуткие ушки Ирэн услышали легкий топот. Мы дружно высунулись из землянки. К нам, чеканя шаг, подходили амазонки. Их было много, очень много! Больше тех, которые сегодня балдели на представлении.

— Почему их столько?

— Забыл сказать! — сконфузился старик. — Вечером должны были придти гостьи из соседнего селения, искушать мяса какой-то дурехи.

Услышав, как зарычала девушка, профессор извинился, — я не знал, что мясом станешь ты, племяшка…

— Послушайте, господин Кидалко, как вы остались при жизни возле этих сумасшедших?

Доктор, кандидат и тырым-пым-пым начал свою историю.

"Как появилась медная проволока?

Два академика не поделили монетку…

А как она появилась в изоляции?

Они ее в кошельке не поделили!"

Старинный научный анекдот

На эту затхлую планетку, то бишь, на Галлор-3, доктора затащил его брат. В тот памятный и трагический для семейства Бартомо день, на собственную взлетно-посадочную площадку приземлился старенький исследовательский катер. Пыль и пламя осели, окутывая габаритные посадочные вышки по периметру идеального круга. Под лучами яркого полуденного солнца матово заблестел героический борт известного на добрую треть планет Империи корабля. Наполовину стертые опознавательные знаки на коротких крыльях и кабине мирно трубили во всю вселенную о капитане катера. Небольшой шлюз со скрипом открылся и сбросил на бетонные плиты ржавый трап, по нему мерно ступил на родную планету седой академик космических наук, первооткрыватель пятнадцати планет и тырым-пым-пым, Джером Липест Бартомо.

Ступив на ровную землю, он первым делом пал на колени и начал страстно лобызать шершавый бетон. Порезав язык об обрезок арматуры, он раздраженно сплюнул, тяжело пробежался к концу посадочной площадки и, наконец прижался к разросшейся жухлой от пламени травы. Джером Липест Бартомо поелозил губами по грунту, прожевал горькую травинку и прошептал. — Что за идиотская традиция? Целовать землю по возвращению — варварство. Это негигиенично!