Алая нить - [32]

— Не думаю, что соприкосновение с моим «внутренним ребенком» сможет что-либо серьезно изменить, — прерывая ее на полуслове, бесцветным голосом изрекла Мередит.

— Сможет. Вот увидишь. Я гарантирую. Мне чрезвычайно помогло.

— Разве? — Мередит невесело усмехнулась. — Если это так помогает, что же ты все ходишь и ходишь каждый месяц?

— Доктор Уорт помогает по-новому взглянуть на вещи.

— Дорогая, я могу засыпать тебя новыми идеями и при этом не брать с тебя 250 долларов в час.

Марша откинулась на стуле с невозмутимым спокойствием и медленно вздохнула, что являлось признаком внутренней работы над собой и призывом к терпению.

— Почему бы нам не заказать ленч?

— Ай-ай-ай. Уверена, любой уважающий себя психиатр, каким является доктор Уорт, скажет, что если человек в трудной жизненной ситуации начинает много есть — это говорит о том, что он старается подавить свои чувства. Негативные эмоции уходят в область подсознательного, а это вредит душевному здоровью.

— Я голодна, — блаженно улыбаясь, заверила Марша.

— Нет, дорогая. Ты не голодна. Ты сумасшедшая.

— Вовсе нет.

Несмотря на то, что Марша сидела в своей обычной элегантно непринужденной позе, Сьерра чувствовала исходившее от нее напряжение. Она и раньше замечала, что это происходило с Маршей всякий раз, как только той приходилось сталкиваться со сложной проблемой.

Мередит вызывающе усмехнулась:

— Ты начинаешь злиться.

— Думаю, тебе нравится выводить меня из себя, — с холодком в голосе ответила Марша, — но это не конструктивно.

— Не конструктивно? — Мередит рассмеялась. На ее миловидном лице с безупречным макияжем не отразилось ничего, что могло иметь отношение к поднимающемуся внутри нее смятению. — Мне всегда хотелось узнать глубину твоей безмятежности, Марша. Подозреваю, что ее не существует вовсе.

Марша изогнула бровь:

— О чем ты?

— Ты только с виду невозмутима. Я восхищаюсь твоим умением контролировать себя. Честно. Ты всегда такая уравновешенная и спокойная. Твой муж не гуляет на стороне. Твои дети чудесно воспитаны, истинные леди и джентльмен. На реке твоей жизни нет ни одной стремнины, ни одного порога, не так ли, дорогая? По крайней мере, никто этого не видит. — Мередит грациозно повертела в воздухе своей красивой, усыпанной кольцами ручкой утонченной аристократки и добавила язвительно: — И все потому, что ты объяла свет, слилась с космосом и живешь на более высокой ступени сознания, чем все мы, простые смертные. — Рука Мередит мягко легла на стол рядом с бокалом мартини, в глазах заиграло лукавство. — Скажи мне, дорогая, валиум[10] помогает?

На лице Марши проступили пятна.

— Я смело смотрю в лицо трудностям, Мередит.

— О, да, конечно. Борешься с ними, валишь их на землю и душишь простым усилием воли. Знаю, — заверила Мередит. — Я видела затравленный взгляд Тома. Представляю, если бедняга вдруг раскрепостится настолько, что наденет рубашку с открытым воротом, не исключено, что мы увидим следы укусов на его шее.

Марша сильно покраснела. На какое-то мгновение она застыла, затем медленно и с шумом выпустила воздух из легких — дыхательная техника йоги, тотчас догадалась Сьерра.

— Я предпочитаю общаться с трезвой Мередит, — с ледяным спокойствием отрезала она.

— И, конечно, с менее честной Мередит, да? — в голубых глазах Мередит мелькнуло презрение. — Реши свои проблемы, голубушка, прежде чем пытаться устраивать мои дела.

Марша поднялась с поистине царским достоинством и одарила сидящих за столом натянутой улыбкой.

— Почему бы нам всем не пообедать, дамы?

Эди — ненавистница всяческих конфликтов — мгновенно вскочила.

— Думаю, это великолепная идея.

— Мы будем рады, если ты присоединишься к нам, Мерри, — проронила Марша, забирая свою белую тенниску и парусиновую сумку с ракеткой.

— Лгунья, — небрежно бросила Мередит и глумливо подняла свой бокал. — Пью за тебя.

Сьерра последовала за Маршей в обеденный зал. Нэнси и Эди присоединились к ним. Лоррейн, предпочитая колкое остроумие богатой наследницы, осталась и заказала еще один бурбон.

— Клянусь, Мерри спивается, — заключила Нэнси, занимая свое место за столиком.

— Что, как вы думаете, будет делать Лоррейн? — вставила Эди, принимая меню от официанта.

— Будет долго мучиться и много плакать, — бросив сочувственный взгляд в сторону бара, произнесла Нэнси. — Развод — это всегда плохо, если к тому идет. Ну а если случилось так, что ты замужем за ведущим специалистом по бракоразводным процессам, то будь готова к тому, что можешь потерять все, включая детей.

— Если они нужны ему, — мягко заметила Марша. — Вы же слышали, Лорри довольно часто говорила, что со дня рождения детей Фрэнк не выказывал к ним никакого интереса.

Сьерра подумала о том, как мало внимания Алекс стал уделять детям. Когда он в последний раз играл в бейсбол с Клэнтоном или общался с Каролиной? Со времени их переезда в Лос-Анджелес она несла на своих плечах все бремя родительских забот. И если случались какие-то неприятности, например, если в табеле Клэнтона появлялись две тройки и двойка, Алекс теперь обвинял в этом только ее.

— А что вы скажете про Эшли? — спросила Эди. — Джерри потребовал совместной опеки, только чтобы досадить ей.