Алая нить - [27]

Отец Анжелы появлялся в школе на всех спортивных состязаниях, раздачах призов и школьных концертах, и она думала: как же много он дал Чарли. И как много Чарли дал ему. В конце концов, у моего сына есть отец, а у папы есть сын, который заменил ему погибшего на войне.

После Уигмор-стрит она нашла себе работу получше. Она стала личной секретаршей заведующего медицинской частью большой частной фирмы по страхованию здоровья. Она окончила специальные курсы и получила диплом.

Об этой вакансии она узнала от приятельницы. Теперь у нее было много подруг. Если она и проводила вечер одна, то только потому, что ей так хотелось. Чердак в Челси сменился хорошенькой служебной квартирой на Слоун-авеню с едой и уборкой. И возможностью полного уединения для одинокой женщины, если она того желала. Иногда она желала. У нее было много друзей среди мужчин, но за все время, что она прожила в Лондоне, всего два любовника. Ни в одного из них она не была влюблена. Не было никаких чувств, кроме взаимной симпатии и совместимости. Когда речь заходила о браке, Анжела была непреклонна. Ее это не интересует. Чарли не нужен отчим, особенно теперь, когда у него начинается подростковый возраст. Это звучало правдоподобно. Скажи она правду, ей бы все равно никто не поверил. С этой правдой она оставалась один на один в самые отчаянные ночные часы, когда стрелки у кровати показывали четыре утра и она знала, что не заснет. Это случалось нечасто. Но когда случалось, она признавалась себе, что ее любовь к Стивену Фалькони не умерла. Она когда-нибудь умрет: иначе быть не может. Но пока она жива. А может, и будет жить: ведь есть его сын.

С деньгами сложностей не было. Она много зарабатывала, и, как ни странно, мать завещала все, что у нее было, ей. Это не было богатством, но обеспечило ей доход и небольшой капитал, когда она в этом нуждалась. «Моей любимой дочери, Анжеле Фрэнсис Лоуренс», – гласило завещание.

Хью Драммонд объяснил это, по своему обыкновению, очень трезво:

– Ясно, что она оставила все тебе. Мне-то ничего не надо. Мне и так хорошо. Мы с ней говорили об этом, и она сказала, что все получишь ты. И, конечно, мальчик. Так что все правильно.

Она носила на пальце обручальное кольцо матери, сапфир с двумя маленькими брильянтами по бокам, и сицилийское обручальное кольцо, то, что всегда было у нее на шее там, в госпитале в Тремоли. Кольцо Фалькони. Пока она с этим кольцом, она жена Фалькони. А у Чарли есть отец – погибший герой.

Сыну исполнилось пятнадцать лет, когда она решила сменить работу и съездить с ним в отпуск. Ее отношения с боссом вошли с трудную стадию. Они перестали быть деловыми. Ей не хотелось заводить с ним роман, и единственным выходом было уйти. В конце августа они все собрались в доме в Хэйвардс-Хит: был и ее отец, и дряхлая миссис П., сорок лет как заведенная выполнявшая одну и ту же работу.

– Когда ты приступаешь к новой работе? – спросил отец.

Они сидели в саду. То лето было жарким, а старый доктор не любил солнца. Он устроился под большим разноцветным садовым зонтом, им пользовались так редко, что он даже не успел выцвести. Чарли лежал на спине и держал на весу книгу.

– В конце сентября. Чарли, так нельзя читать. Почему ты не сядешь на стул?

– Не нуди, мама, – был ответ. – Мне нравится читать лежа. Правда, деда?

– Мне и самому нравилось, – поддержал его Хью Драммонд. – Жаль, что пришлось оставить старую фирму, – сказал он Анжеле. – Хотя, наверное, лучше не застаиваться на месте.

– Да, – согласилась она. Ей и в голову бы не пришло объяснять ему истинную причину. – Работа мне кажется интересной, и я буду много ездить. Это мне больше всего понравилось, хотя там и платят меньше.

– Вот уж не думал, что ты станешь деловой женщиной, – сказал отец.

– Ничего подобного, – возразила она. – Я только помогаю деловым мужчинам. У меня организаторские способности, и мне это нравится.

Новая работа не имела ничего общего с прежней. Секретарша и личная помощница главы маленькой, но динамичной рекламной компании. И вряд ли здесь возникнут личные проблемы. Ее будущий босс не интересовался женщинами. Он жил со своим партнером. У него была деловая хватка, а у старшего компаньона – деньги. Анжела сочла, что оба они воспитанные, приятны и занятны. «Работать у нас нелегко, миссис Лоуренс, – сказал ей младший, – но гарантирую, что вы не соскучитесь».

Она взглянула на сына, который упрямо читал, держа книгу высоко над лицом, и улыбнулась. В этом возрасте он такой неуклюжий, как будто вырос из самого себя. В следующем семестре его ожидали первые серьезные экзамены.

– Чарли, – вдруг сказала она, – я вот что подумала. Мы могли бы съездить в отпуск. Куда-нибудь за границу. Что скажешь? Поедем?

Он перевернулся и сел, сияя от нетерпения.

– Потрясная идея! А куда?

– Ну, скажем, во Францию – там так солнечно. – Увидев выражение его лица, она спросила: – Не хочешь во Францию? Мы бы взяли с собой твоего приятеля, чтобы тебе не было скучно.

– Да мне не будет скучно, мама. Поедем во Францию, если хочешь. Я же ездил к Лео в Бельгию в прошлом году, а ты оставалась дома.

– Не в этом дело, – сказала Анжела. – Послушай, сынок это отпуск для нас обоих. И я спрашиваю тебя – куда ты хочешь поехать? Скажи.