Аль-Каида - [151]

Все кричали, чтобы он немедленно уезжал оттуда, но не было ничего видно. Он дал задний ход и едва не скатился по ступенькам в метро. Наконец показалась «скорая помощь», и полицейские вышли. Коулмен оставил машину и пошел на поиски других членов группы.

Он попал в водоворот большой толпы, спасавшейся бегством. Люди были покрыты пеплом и напоминали кладбищенских вурдалаков, восставших из-под земли.

Он тоже был белый, как снеговик, и пыль уже начинала затвердевать, превращая его волосы в подобие шлема. Пыль состояла из смеси бетона, асбеста, свинца, стекловолокна, бумаги, хлопка, керосина и измельченных органических останков 2749 человек, погибших в башнях.

Вэлери услышала вопль в соседнем офисе. Она подбежала к широкоэкранному телевизору. Увидев крушение южной башни, она упала в кресло и обреченно прошептала: «О боже мой, Джон погиб».

20 Откровение

ФБР приказало Али Суфану и остальной йеменской группе немедленно эвакуироваться. На следующее утро после 11 сентября шеф резидентуры ЦРУ в Ацене оказал им честь и лично отвез в аэропорт Саны. Резидент сидел с ними в зале ожидания, когда ему неожиданно позвонили. Он сказал Суфану: «Они хотят поговорить с тобой». Специалист ФБР по связи распаковал спутниковый телефон и установил компактную тарелку. В трубке Суфан услышал голос Дины Кореи, находившейся в штаб-квартире. Она передала ему приказ оставаться в Йемене. Суфан был раздосадован. Он собирался возвращаться в Нью-Йорк, чтобы расследовать нападение на Америку, — и немедленно! «Это связано с тем, что произошло вчера, — сказала она ему. — Кусо наша единственная зацепка».

Она не могла сказать ему больше. Суфан выгрузил свой багаж. Он недоумевал. Какое отношение имел Кусо, оператор, проспавший взрыв на «Коуле», к атакам 11 сентября? Второй следователь Роберт Мак-Фадден и пара сотрудников группы СУОТ остались с ним для обеспечения безопасности.

Приказ штаб-квартиры заключался в том, чтобы установить личности угонщиков «любыми доступными средствами» — формулировка, ранее никогда не встречавшаяся Суфану. Когда они вернулись в посольство, по закрытой линии связи пришел факс с фотографиями подозреваемых. К Суфану подошел резидент ЦРУ и вручил ему конверт из плотной «манильской» бумаги. Внутри находились три фотографии подозреваемых и полный отчет о встрече в Малайзии — именно этот материал был нужен Суфану ранее, но ЦРУ отказывало в доступе. Барьер рухнул. Когда Суфан понял, что управление и несколько человек в ФБР больше полутора лет назад знали, что два потенциальных угонщика прибыли в страну, ему стало так дурно, что он бросился в ванную с приступом рвоты.

На одном из снимков был человек, весьма напоминающий Кусо. Суфан направился к генералу Талибу Камишу, директору Управления политической безопасности, и попросил нового срочного допроса Кусо. «А это имеет отношение к взрыву на «Коуле»?» — поинтересовался Камиш.

«Я не буду говорить о «Коуле», — сказал Суфан. — Брат Джон пропал без вести». Он хотел сказать что-то еще, но осекся. На глазах генерала выступили слезы. Наступило долгое молчание, никто не мог поверить в гибель О’Нейла.

Генерал Камиш сказал, что задержанный находится в Адене. В столицу был единственный рейс — вечером. Генерал поднял трубку и начал отрывисто говорить: «Я хочу, чтобы Кусо сегодня вечером был здесь». Американцы слышали только обрывки фраз. Затем генерал позвонил в аэропорт и потребовал прямой связи с пилотом. «Ты не поднимешься в воздух, пока заключенный не окажется на борту», — приказал он.

В полночь Кусо уже сидел в здании УПБ. Он был очень раздражен. «Если что-нибудь случилось в Нью-Йорке или Вашингтоне, то это не ко мне», — вызывающе сказал он. Суфан показал ему три снимка, сделанных скрытой камерой. Но Кусо отказался опознать себя на фотографиях.

На следующий день резидент ЦРУ наконец отдал Суфану четвертую фотографию со встречи в Малайзии. Кусо неохотно опознал Халлада, хотя Суфан уже знал, кто это. Халлад был организатором взрыва «Коула». Фотография стала первым связующим звеном между «Аль-Каидой» и 11 сентября.

Суфан допрашивал Кусо три ночи, а затем написал отчет и принялся его исследовать. На четвертую ночь Суфану стало плохо, и его отвезли в больницу. Наутро он снова находился в здании УПБ. Кусо опознал Марвана аль-Шеххи, который был пилотом рейса № 175 компании «Америкэн эрлайнз», того самого, что врезался во вторую башню. Он встречался с Шеххи в Кандагаре в гостевом доме. Он вспомнил, что Шеххи болел на протяжении всего Рамадана и эмир гостевого дома ухаживал за ним. Эмира звали Абу Джандаль. Оказалось, он уже сидит в йеменской тюрьме, и Суфан немедленно попросил встречи с ним.

Для йеменца Джандаль был слишком крупным, силач с густой черной бородой, однако несколько месяцев тюрьмы надломили его. Суфан сразу же узнал в нем телохранителя бен Ладена.

Абу Джандаль сердито посмотрел на американцев. «Что эти неверные делают здесь?» — возмутился он. Его посадили на стул и связали сзади руки. Во время допроса он отвернулся от следователя.

После непродолжительных уговоров Джандаль все же развернулся, но отказывался смотреть Суфану в глаза. Абу Джандалю не хотелось говорить, но он разразился длинной гневной тирадой против Америки на быстром хиджазском диалекте. Он жаловался на то, что с ним так обращаются, хотя ранее он не был судим.