Аквариум - [75]

Я вышел за продуктами, забил до отказа холодильник и вынес мусор. Как всегда, газеты оказались в контейнере для стекла, а бутылки — среди бумаг. Вот уже много лет таким образом я протестую против вони возле дома и на этот раз даже ощутил нечто вроде удовольствия.

В пять я сидел за компьютером, но прошло еще минут двадцать, прежде чем раздался характерный звук.

Джун. Барри, ты на связи?

Барри. Да. Жду тебя.

Джун. Не могла поймать такси. Поэтому опоздала.

Барри. Ничего страшного. Я навел порядок в «Рабочем столе». Как у тебя дела?

Джун. Пытаюсь получать удовольствие от обустройства квартиры. Она красивая. Я все еще одна. Радуюсь, пока есть возможность.

Барри. Сколько еще?

Джун. Несколько дней. Почему ты спрашиваешь?

Барри. А как понять твой последний вопрос?

Джун. Осторожничаю. Ты можешь меня найти. Приходится обдумывать каждое слово.

Барри. Искать тебя? Зачем? Ты же не хочешь меня видеть. Остается принять все как есть.

Джун. Надеюсь, это правда.

Неверный тон, и наш диалог не смог справиться с ним. Осознав, что даже самый короткий ответ отнимает у нас все больше времени, мы прекратили беседу.

Я соврал. К тому же мне до смерти хотелось поехать к ее дому, а вовсе не разговаривать, и, наверное, она это почувствовала. Поэтому наш разговор так скоро утратил связность.

Пришлось взять такси, чтобы Джун случайно не заметила «смарт» из окна или не наткнулась на него на улице. Нужно будет взять напрокат другую машину понезаметнее.

Отремонтированный старый дом. На четвертом этаже горел свет, поэтому я быстро прошел мимо, втянув голову в плечи и стараясь держаться поближе к стене. И только завернув за угол, как ребенок, играющий в прятки, отважился оглядеть улицу. Прямо напротив стоял недостроенный дом с залепленными окнами, на нем висело огромное объявление: «Покупка квартир по телефону 204–34–81». Я занес номер в мобильник и, обогнув квартал, вернулся на Фридрихштрассе, спустился в метро и, довольный, поехал домой.

Наконец-то я снова мог слушать музыку. Старые вещи: Джона Прайна,[56] Кольбе — Илленбергера,[57] сестер Мак-Гэрригл[58] и еще «Револьвер» «Битлз». При этом я раскладывал пасьянс и лишь иногда уносился мыслями прочь. План был настолько ясен, что о нем не стоило больше думать. В тот вечер я не стал напиваться: в бутылке оставалось всего на два бокала, а открывать новую я не стал.

Спал я прекрасно: спокойно, глубоко и без сновидений.

Проснувшись от шума пылесоса, я встал и поспешил уйти, на ходу набирая записанный вчера номер.

Мужской голос объяснил, что сдача офисных помещений, к сожалению, откладывается — трудности с субарендой, но я оборвал его, спросил, как до них добраться, и сказал, что скоро заскочу. Я поехал на метро.

Без особых проблем уговорил владельца, чтобы за треть стоимости он немедленно сдал мне офис на пятом этаже как есть: без пола, обоев и системы отопления. Приходилось все время прерывать его, потому что он как автомат все пытался рассказать, в чем суть проблемы с субарендатором, задерживающим отделочные работы, снова и снова разъяснял преимущества уже готового офиса и жаловался на огромные потери, которые несет его фирма из-за отсрочки строительных работ. Но мне это было совершенно безразлично. Я хотел снять офис, и мне нужно было только электричество и телефон.

Владелец предложил поехать, но я отказался.

— Дайте ключ и подписанный договор, — сказал я. — И свяжитесь с телефонной компанией, чтобы сегодня к вечеру я мог подключиться к Сети.

Он заметил, что телефонная связь давно функционирует — ведь архитектору постоянно необходим выход в Интернет, — и записал на бумажке три номера провайдеров. Оставалось только договориться о переадресации.

Я пошел в банк, оплатил счет, договор к моему возвращению уже был готов — я только дописал от руки, что имею право расторгнуть его в конце каждого месяца, а они своевременно должны извещать меня обо всех предстоящих строительных работах в моих помещениях.

— Чем вы тут собираетесь заниматься? — недоверчиво спросил он меня.

— Мне нужен главным образом электронный адрес, — ответил я. — В моей работе многое зависит от того, где стоит компьютер и куда направляются письма.

Он это проглотил, хотя наверняка подумал о том, что я связан с мафией, отмыванием денег, букмекерством, занимаюсь мошенничеством или какими-то сомнительными делами. Надеюсь, ему не придет в голову обратиться в полицию. Мужчины в форме, задающие глупые вопросы, не вписывались в мои планы.

Я взял напрокат маленький «опель-корсу» и купил голубой комбинезон и бейсбольную кепку. Вот и все снаряжение. И въехал в свой новый «офис».

У Джун не оказалось занавесок. Зачем занавески, если напротив пустой дом? В моем «офисе» было темно: если стоять в некотором отдалении от окна, она меня не увидит.

Изучая планировку ее квартиры, я дышал с трудом и ощущал сильное сердцебиение. Квартира была обставлена с большим вкусом: дорого и без излишеств. Обеденный стол, стулья из красного дерева, как у меня; два белых дивана и кресло; колонки и телевизор — черные, благородной формы; на задней стене, справа и слева от двери, — два закрытых стеллажа для книг.