Акука - [15]
Тоскует по горячему камню и холодной воде рассохшаяся кадушка дубовая. С неё сползли ржавые обручи; стесняется, бедняга, своей неопрятности. Забились в кадушку полосатые льняные покрывала, полотенца, блеклые, как октябрьское поле.
Корытце долблёное помнит все поколения голых хуторских малышей. Теперь в нём дозревает сентябрьская клюква. Ее собрала бабушка Антон Антоныча на дальнем болоте.
Как юбка сказочной балерины, покачивается розовый абажур. Его нанизали на лысую швабру, а он мечтает о лампочке, хотя бы в сорок свечей.
Прялка с поломанным приводом и педалью закуталась в остатки ветхой пряжи. Щербатая трепалка-гребень понимает: никогда больше не дышать ей воздухом голубого глазастого льняного поля.
Важно разлеглись на просушку целебные травы. Бальзам…
Зубровка, зверобой, мята, листья ежевики, малины — они только в начале пути. Чабрец, бессмертник, ромашка, ягоды черёмухи, чистотел — тоже. Зимовать им в Москве.
Всякий чердак — сокровенное, с детства секретное убежище. Здесь еще остались тайны, укромные уголки.
В южное окошко вполз лунный свет. Неслышно назвал точное время: четыре часа ночи — и растворился в травах целебных.
За окошком раскачивается на ветру детское белье. Сушится под звёздами.
«В летнюю пору заря с зарею сходятся».
Время проходит и приходит, приходит и проходит. Остаются приглушённые цветные картины времени и лёгкие сладкие сны.
И птицы остаются — возвращаются под родную кровлю. Спят чердачные ласточки, пауки, мухи, даже мотыльки…
Спит трясогузка в нише у печной трубы.
Люблю ночные чердаки. Старинное пожелание — «Спокойной ночи, спать до полночи, вытаращив очи!» — сочинено про меня.
Спокойной ночи, дом.
Спокойной ночи, чердак.
Спокойной ночи, добрый дух.
Спокойной ночи, ночь…
Смотри!
На ранней зорьке жена позвала меня к землянке у огорода:
— Смотри…
На крышу, на росную траву налипли молодые иссиня-черные пёрышки. И больше ничего.
Соседский котёнок Пудик подробно обнюхивает крышку улья, хвост нервно вздрагивает. И зачем я привёз старику Яну этого Пудика!
Ласточки-родители не выручили Второго Бедового, не напугали котёнка своим свистом. Да и как напугаешь такого нахала да ещё в сумерках.
В гнезде над моим окном тихо сидят два Несмелых. И все так же несутся к ним ласточка-мама и ласточка-папа с мушками, схваченными на лету.
Щебечут-звенят в туманной прохладе быстрые ласточки, словно ничего не случилось. «Глуха ночушка много слёз глотает». Некогда горевать птицам, двух Несмелых ещё на крыло ставить.
Память у ласточек короткая, но и лето у нас не длинное. К месяцу августу пора готовиться, к большому перелёту.
И словно возвращается на землю серебряный свет месяца — это падает роса. Травы смотрят на меня воспалёнными рубиновыми глазами росы. Вот рассвет — «белая кошка лезет в окошко». Слёзы — роса: взойдет солнце и обсушит.
Луг светится
Встаёт солнце. Распрямляются травы. Повеселела роса изумрудная. Каждая бусинка играет собственной радугой.
Ляг в луг. Чуть приподними голову. Глянь поверх моря росных стеблей: тепло земли, не отданное ночи, поднимается над лугом лёгкой дымкой. Дыхание луга растворяет росный бисер, он превращается в общее ровное свечение. Легкая волна света повисает над метелками-колосками спелых трав.
Земля дышит. Луг светится.
«Заря заряница, красная девица,
врата запирала, по полю гуляла,
ключи потеряла,
месяц видел, а солнце скрало?»
Много о росе красивых загадок!
Сегодня 7 июля — Иванов день или день Ивана Купалы. Сельский праздник. Накануне — в Иванову ночь, бывало, жгли после купания костры и прыгали через них. Веселились люди, со старыми бедами расставались.
Купаться можно и воде, и в росе. Валяются девушки в росе и приговаривают: «Росою да через серебро умыться, бела будешь».
Теперь игры старые только на молодых хуторах играют. На моём молодежи нет, один Антон Антоныч.
Любят и горожане через костёр попрыгать. Досужий они народ, если из села посмотришь. Сплошь автомобильный народ. Им всё равно, когда через огонь летать.
Приедут в субботу-воскресенье, попрыгают впрок — и назад, в город. Некогда настоящего Ивана Купалу ждать!
Примета есть: на Иванову ночь звёздно — много грибов будет. Запомним!
Иван, Ян, Янко, Йонас — самые обиходные имена у многих народов.
Говорят, на Иванову ночь надо дудочку сделать и посмотреть сквозь неё: чёрта увидишь. Да кто же теперь умеет такие дудочки мастерить?
Встаёт солнце. Старик Ян уже на скамеечке под своим окном. Он в белой рубахе. Янов день — его день. Его девяносто второй праздник на этой земле.
— Эй, Текля! — кричит старик. — Не забудь молоко росить!
— Помню, помню, — спокойно отвечает жена.
Конечно, помнит. По старинному поверью с Иванова дня хорошо бы поставить молоко под три росы. Тогда корова даст больше молока. Три ночи проведут хуторские кринки-глечики да банки разные на высокой скамеечке под звёздами!
Праздник праздником, а со следующего дня, с 8 июля пора косу брать — начинается первый большой укос. Травы теперь в самом соку. Первый укос — в каждой копне пуд мёду.
Наши стебли, а твоя коса… — поют травы человеку.
Кому надо — слышит.
Первый и главный звук
Туман легко и весь разом поднимается выше и выше. И вот он смешивается с высоким прозрачным воздухом, исчезает.
Роман повествует о молодом капитане космического корабля, посланного в глубинные просторы космоса с одной единственной целью — установить местоположение пропавшего адмирала космического флота Межгалактического Альянса людей — организации межпланетарного масштаба, объединяющей под своим знаменем всех представителей человеческой расы в космосе. Действие разворачивается в далеком будущем — 2509 земной календарный год.
Астролог Аглая встречает в парке Николая Кулагина, чтобы осуществить план, который задумала более тридцати лет назад. Николай попадает под влияние Аглаи и ей остаётся только использовать против него свои знания, но ей мешает неизвестный шантажист, у которого собственные планы на Николая. Алиса встречает мужчину своей мечты Сергея, но вопреки всем «знакам», собственными стараниями, они навсегда остаются зафиксированными в стадии перехода зарождающихся отношений на следующий уровень.
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.
Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…